Грехи наших отцов

Пока Свен-Эрик выруливал с парковки, Бёрье размышлял о своем:

– Эх, отец, чем же ты таким занимался?..

– И не говорите, – отозвался Стольнаке. – Кстати, о Брусничном Короле вы, конечно, слышали?

– Тогда он назывался просто Королем. – Бёрье Стрём вздохнул. – И владел зданием, где размещался наш клуб. Заходил чаще с сыном. Парень всего на несколько лет старше меня…

Январь 1966 года

На улице метель. Город затих. На дорогах снежные заносы. Лишь немногим удалось добраться до боксерского клуба, поэтому и атмосфера здесь сегодня какая-то сонная. Громко гудят батареи, но на всех одежда с длинным рукавом. Кто-то перед зеркалом боксирует с собственным отражением. Еще двое на ринге. Глухо стучат боксерские мячи. Бёрье прыгает перед мешком с песком, отвешивая глухие удары.

Входит Король с сыном Таггеном, и в зал наметает столько снега, что дверь невозможно закрыть. Снег облепляет дверную коробку, тает и в считаные секунды застывает снова, превращаясь в лед. Кто-то из младших счищает его рукой и закрывает дверь. Они как в бункере. Подвальные окна полностью заметены.

Король громко топает, отряхивается. Перед дверью, несмотря на множество тряпок и старых полотенец, образуется лужа. Взгляд у Короля такой, что слова приветствия застревают в горле.

Бёрье коротко оглядывается на вошедших и возвращается к своему мешку. Как-то в кинотеатре «Палладиум» показывали фильм о природе Африки, и там был лев. Бёрье запомнил его взгляд в камеру – уверенный и исполненный силы, но страшный прежде всего своей однозначностью. «Все вы – мясо», – единственное, что говорил этот взгляд. И больше ничего.

Примерно так смотрел сейчас Король. И он в свое время выступал в полусреднем весе, но потом бросил. Бокс на очки – не для него. Король любил повторять эту фразу перед младшими членами клуба. И что среди судей слишком много идиотов – тоже. «Я выхожу на ринг ради нокаута, – говорил он. – Как профессионал».

И те, кто понимал, о чем это, опускали глаза. Потому что Король видел всех насквозь и знал, кто что думает. А мысли были такие, что и в любительском боксе тоже ведь не запрещено доводить дело до нокаута. Но можно бить и просто, «за короля и отечество», как говорят тренеры. А можно и по-другому – кто как хочет. Или как может.

Никто не хотел, чтобы на него смотрели как на мясо. Взгляд Короля говорил, что им совсем не обязательно высказывать свои мысли вслух. Королю нравилось, когда о нем думают плохо, но не смеют пикнуть. Потому что Король владел этим помещением.

Он не злобствовал, брал низкую арендную плату. Буквально только что один из его грузовиков привез для клуба новые кожаные груши. Подарок. Пока в подвале размещается клуб «Северный полюс», никому не придет в голову поинтересоваться, что за машины стоят во дворе под брезентом.

Некоторые парни из клуба тоже работают на Короля и водятся с сомнительными компаниями. Но об этом не принято говорить. Не с Бёрье, во всяком случае. Хотя он в клубе вот уже три года и кое-что понимает.

В глазах Таггена тоже все – мясо, но его взгляд вовсе не лишен выражения и полон презрения к малолеткам. Тагген на три года старше Бёрье. В спаррингах он бьет по-настоящему. Можно ожидать предательского удара и после того, как тренер дал свисток и ты опустил гард.

Но сейчас Тагген смотрит в пол. Даже снег с себя не стряхнул и стоит весь мокрый. Знаменитый «ежик», за который Тагген и получил такое прозвище[38], поник, как высохшая трава под осенним дождем.

Король идет к Ниркину-Юсси. Волочит за собой Таггена, обхватив за шею. И переходит прямо к делу.

– Юсси! Почему мой парень не едет на соревнования в Гамла-Карлебю на эти выходные?

Король говорит громко. Чтобы все слышали и знали – он не из тех, кто в смущении шаркает ногой и все время извиняется за то, что родился на свет.

Ниркин-Юсси снимает с руки «лапу» и советует парню, для которого ее держал, немного позаниматься со скакалкой. Затем идет навстречу Королю и его сыну.

– Потому что в Гамла-Карлебю едут только трое, – спокойно объясняет он. – И Тагген не в их числе.

Несколько человек в зале оставляют тренировки и прислушиваются. Бёрье тоже навострил уши, хотя если посмотреть со стороны – все так же обрабатывает грушу.

– Я знаю, что Тагген не в их числе, – продолжает Король все так же громко, хотя теперь мужчины стоят лицом к лицу. – Ты будешь говорить мне то, что я уже знаю? Проявлять неуважение, когда я пришел сюда и задаю тебе вопросы?

Дубленое лицо Ниркина-Юсси принимает задумчивое выражение.

– Финны на ринге не церемонятся, – продолжает он. – Те еще ребята. И я не считаю, что Тагген в достаточно хорошей форме, чтобы…

– А я говорю, что он в форме, – обрывает его Король. – Я не хотел вспоминать прошлый матч, поднимать этот вопрос, но… в общем, Юсси, зря ты выкинул тогда полотенце. Тагген упал на счет, но мог бы и победить. Правда, Тагген?

– Я мог бы победить, – бормочет Тагген и смотрит Юсси прямо в глаза.