Грехи наших отцов

В вертолет согласились пустить только одного члена семьи. Брат Анны-Марии, шурин Роберта, мчал на полной скорости восемьдесят два километра от Кируны до Елливаре. Незадолго до того на дороге перевернулся лесовоз. Бревна только успели убрать, когда они с шурином проезжали это место.

Роберт заплакал, когда ему сообщили о случившемся по телефону. Минут пять стоял и рыдал с трубкой в руке. А потом все высохло, и не только слезы. Высохшая безжизненная пустыня, так это ощущалось.

Теперь Роберт просто не решался заплакать. Потому что не знал, к чему это может привести. В тот раз, в Регле, когда ее чуть не застрелили, а Свен-Эрик был вынужден убить человека, Роберт страшно перепугался, но задним числом. Перепугался и разозлился. До такой степени, что в конце концов не смог работать и на месяц ушел на больничный.

С тех пор он был вынужден все время контролировать этот страх, удерживать его на расстоянии. Что Анна-Мария попадет в перестрелку. Что у какого-нибудь маньяка при себе окажется нож или другое оружие. Какой-то частью сознания Роберт понимал, что этого не должно случиться, что риск минимален. И вот невозможное произошло, и мир раскололся на части.

Роберт попробовал изменить положение тела, которое болело и ныло каждой своей клеточкой. Провел по руке Анны-Марии. Почувствовал кончиками пальцев шелковистые волоски.

Его захлестнул поток воспоминаний. О том, как Анна-Мария жевала бумагу, когда вынашивала Петера. Срывала клочки, оставшиеся на спирали блокнота, после того как вырвали лист, и жевала. И как он боялся, что это навредит ребенку.

А до того как пошли дети, еще совсем юными, они жили в холодной «однушке» на Тиммермансгатан, где зимой на чердаке белье сохло целую вечность, потому что замерзало.

Как была счастлива Анна-Мария, когда поступила в полицейскую школу! А он все боялся, что она найдет там кого-нибудь другого. На свадьбе она не пила спиртного, и все, конечно, поняли почему. Зато так танцевала, что наутро едва встала с постели. А отец Роберта напился в тот день как никогда…

Роберт взял ее безжизненную руку и поднес к своим губам.

– Ты должна вернуться ко мне, – прошептал он. – Анна-Мария, дорогая, не уходи. Я люблю тебя. Я должен повторить тебе это еще много-много раз. Я люблю тебя.

Суббота, 7 мая

Карл фон Пост разбудил Ребекку Мартинссон в четвертом часу ночи.

Он стоял на пороге, как привидение, и осторожно постукивал по дверной раме. Снуррис уже крутился у его ног, предлагая поиграть. В счастливых собачьих глазах стоял вопрос: «Не пора ли, в самом деле, позавтракать?»

Ребекка села в кровати. Она проснулась сразу, но тяжесть в теле заставила насторожиться. Отдохнуть ночью в очередной раз получилось плохо.

– Извини, Ребекка, я только… мне тут пришла в голову одна вещь…

– Выведи собаку во двор, а я поставлю кофе, – отозвалась Ребекка.

Она надела вчерашнюю одежду, включила перколятор и зажгла плиту на кухне. Когда подняла жалюзи, комната, несмотря на ночь на дворе, наполнилась мягким весенним светом. Снуррис и фон Пост вернулись через десять минут; фон Пост – весь в снегу.

– Поскользнулся, когда играл с ним, – признался он.

«Мой маленький психотерапевт», – подумала Ребекка и почесала Снурриса за ушами.

Они сели за стол каждый со своей чашкой кофе. Ребекка зажгла камин. Снуррису, несмотря на ранний час, тоже подали завтрак.

– Никак не получалось заснуть, – начал фон Пост. – А потом пришла в голову одна мысль. Ты сказала, что не понимаешь, зачем Пеккари купили типографию?

– Да.

– Бумагу пропитывают кокаином, это один из способов его транспортировки. Кокаин легко растворяется в воде и спирте. Все просто. Ты растворяешь кокаин, потом кладешь в кювету лист бумаги. Высушиваешь. Адресат получает бумагу, измельчает ее, снова вымачивает и выщелачивает кокаин. Для этого не нужна лаборатория, достаточно обычного моющего средства. Потом жидкость выпаривают. Кокаин остается.

– Кокаин производится в Колумбии, – вспомнила Ребекка. – В Европу часто попадает в контейнеровозах, в Швецию – автомобильным транспортом, через Балканы. Верно?

– Да, но с изменением климата появились новые транспортные маршруты в Северном Ледовитом океане. Их тоже нужно учитывать.

– То есть теперь можно выгружать товар в Норвегии или каком-нибудь русском северном порту.

– И оттуда доставлять в Швецию, другие скандинавские страны и континентальную Европу. Пограничный контроль между Швецией, Финляндией, Норвегией и Эресундом не такой жесткий. И потом бумага… кто ее проверяет?

– Теперь понятно, почему те двое так держатся за Кируну. Что им убийство двух полицейских…

Ребекка подошла к коробкам на полу, достала бухгалтерские документы. Быстро переворачивая страницы, продолжала рассуждать вслух:

– Я думала, они хотели использовать типографию для отмывания денег. Очень может быть, что так оно и есть. Вот только заказчик за границей. Они печатают инструкции для кофейных автоматов, к примеру… ну или для другой техники. Не самый доходный бизнес, скажем прямо, и это делает типографию в наших глазах еще более интересной…