Грехи матери

Сев в автомобиль, Филипп решил все-таки позвонить брату. Всё это время он думал, что делать с данной ситуацией. Он считал, что другие тоже должны быть в курсе. Он знал мягкосердечие Лиз – та, возможно, найдет это трогательным или романтичным. Но не он. Реакцию Кассандры предугадать было трудно – он с ней не общался много лет. Но Джону он хотел сказать. Он был уверен, что брат будет так же возмущен, как он сам. В россказни о верности их отцу Филипп не верил. Он задавался вопросом, почему Касси так отличалась от них всех. Возможно, измены и были причиной постоянного отсутствия матери? Может, она годами спала со всеми подряд? Кто знает, что происходило на самом деле? Ему становилось тошно, когда он вспоминал, как застал ее с Питером целующимися. Обнимались они страстно. От той сцены его чуть не выворачивало. Он поехал домой в семь. В Париже в это время был час ночи. Филипп позвонил Джону в отель «Ритц», где тот остановился с семьей. Голос у брата был сонный.

– Что случилось? – сразу спросил Джон. Их бабушке было девяносто пять, матери на десять лет больше, чем отцу, когда тот умер. Джон всегда боялся, что что-нибудь может случиться с ними, с его женой или сыном. Но Сара и Алекс были с ним в Париже, значит, речь шла не о них. Кроме того, кризис бизнеса тоже был возможен.

– У тебя всё нормально? – задал следующий вопрос Джон, садясь в кровати и включая свет. Сара спала как убитая.

– Нет. И у тебя не будет нормально, когда я скажу, что происходит.

– Черт. Что-то с бабушкой или мамой?

Джон ожидал, что сбылись его худшие опасения, и не уловил злости в голосе брата.

– С матерью. У нее роман с Питером Уильямсом. Уже десять лет или около того, по ее словам. Но кто точно может знать, сколько лет он продолжается и не изменяла ли она нашему папе раньше, в своих командировках?

Всё это было как гром среди ясного неба. Джон попытался разобраться в сказанном.

– У мамы роман?

Ему это казалось неправдоподобным.

– Именно так! – подтвердил Филипп загробным голосом.

– Откуда ты знаешь?

– Я застал их в обнимку в офисе час назад.

– Они занимались сексом в ее кабинете?

Похоже, Джон был ошеломлен.

– Нет, они целовались, – уточнил Филипп; у него бы случился инфаркт, если бы они занимались любовью. – Потом она призналась, что у них роман. Он ушел, и мы с мамой побеседовали. Он женат, если ты помнишь.

– Да, я знаю. Он вообще-то хороший мужик. По крайней мере не какой-нибудь молоденький охотник за состоянием.

Он знал, что мать сразу разгадала бы подобные намерения, и всё же он удивился новости о том, что Оливия завела роман. Он думал, что для нее нет ничего важнее работы, и в какой-то степени даже обрадовался, что это не так и что его мать прежде всего человек. Их отец умер почти пятнадцать лет назад – тяжело долго выносить одиночество.

– Это серьезно?

– Конечно, серьезно. Он женат. Роман с женатым мужчиной – дело серьезное. Тем более если он длится десять лет. Представь, если пресса до этого докопается!

– Пресса не будет интересоваться, с кем спит мама, – рассудительно заметил Джон. – В бизнес-приложении к «Нью-Йорк таймс» не помещают отчеты о романах. Она имеет право поступать так, как хочет. Она имеет право на счастье, Филипп. Она страшно много несет на своих плечах. После смерти папы некому было ее поддерживать. Он ей много помогал, а теперь она совсем одна.

– Не болтай ерунду, у нее есть мы, – с пафосом возразил Филипп.

– Не совсем так. Мы у нее работаем, но мы ее не поддерживаем. Когда возникают критические ситуации, они бьют по ней, она сама с ними разбирается. Ты с ней крепко сцепился из-за этого?

Джон подозревал, что именно так и произошло, и ему было жаль мать. Филипп всегда относился к ней весьма критически, как и Кассандра. Они так и не простили ей прошлых ошибок, и Филипп использовал эту ситуацию для подтверждения всех своих прежних теорий о том, какая она плохая.

– Да, крепко, – признал Филипп без сожаления.

– Ты в самом деле обвинил ее в изменах папе? Роман, который она завела через несколько лет после его смерти, вряд ли является подтверждением ее непостоянства в браке.

Джон был явно огорчен. Их мать не заслуживала порки за тайный роман, который очень тщательно оберегала от огласки, доказательством чего был факт, что никто из детей о нем не знал.

– Да, я действительно обвинил ее в этом. Она лишена моральных устоев, и это бросает тень на всё.

– Это смешно, – раздраженно возразил Джон. – Ну что аморального в романе двух людей, которым уже под семьдесят? И что из того, что он женат? Это для них неудачное обстоятельство, но оно не имеет никакого отношения к ее жизни с папой. Они были помешаны друг на друге, и она безумно его любила. Мы всегда это знали. И если теперь в ее жизни кто-то есть, я за нее рад. Никому не хочется умирать в одиночестве.

– Но не в объятиях же чужого мужа! Она должна это понимать.

Филипп предъявлял к ней более высокие требования, чем Джон.