Грехи матери

– Вчера я играла в покер с друзьями и выиграла двадцать долларов, – похвалилась она, весело сверкнув глазами и захихикав. – На прошлой неделе ездила в Нью-Йорк на замечательный концерт Моцарта, но не смогла никого вытащить с собой. – Оливия заказывала машину с водителем, когда Мэрибел надо было куда-нибудь съездить. – Представляешь, большинство моих друзей не любят классическую музыку!

Кроме Филиппа, никто из внуков ее тоже не любил.

– Меня навестила Касс, пока вас не было. По-моему, она ужасно худая, но кажется довольной. Она подарила мне последние компакт-диски всех ее клиентов. Некоторые очень даже неплохи.

Мэрибел обожала карточные и азартные игры и организовала поездку некоторых своих друзей по дому престарелых в Атлантик-Сити. Она всегда была чем-то занята, контактна и готова на маленькие проказы.

– Тебя когда-нибудь выгонят отсюда за то, что превратила дом престарелых в казино, – предупредила ее Лиз со смехом.

– Нет, они ничего против не имеют! – заверила ее Мэрибел. – По вторникам я играю в бридж с директором.

Остроумие и интерес к жизни семьи не покидали ее. Лиз рассказала о своей рукописи и реакции нового агента.

– Не думаю, что Сара признает что-то, кроме той литературы, которую преподает. В прошлом году я порекомендовала ей три книги, и все они ей не понравились. По-моему, то, что ей не понравилась твоя, только подтверждает правило, – благоразумно заметила Мэрибел. – Твоя мама сказала, что влюбилась в эту книгу. Ты должна переслать мне текст по электронной почте. Я его скачаю на свой компьютер.

Лиз с изумлением посмотрела на нее. Бабушка употребляла современную терминологию. Мэрибел с удовольствием пользовалась всеми современными гаджетами.

Они провели вместе два чудесных часа, наперебой делясь новостями и обсуждая недавнее плавание. Мэрибел сообщила, что Оливия собирается навестить ее в ближайшие выходные.

– Она по-прежнему много работает, но думаю, что это продлевает ей молодость. Не стоит сбавлять обороты, а то и мозг их сразу сбавит. А что следующее ты собираешься написать? – поинтересовалась она. Лиз об этом еще не думала. Эта вещь вызревала три года, хотя фактически она написала ее за полтора месяца. Мэрибел никогда не пребывала в праздности и не предавалась физической или интеллектуальной лени. Она всем им служила примером, и Лиз знала, что Оливия очень похожа на свою мать. Лиз не могла представить, чтобы она сбавила обороты, и перестала ожидать этого много лет назад. В семьдесят Оливия оставалась такой же, какой была в сорок и пятьдесят, точно так же, как Мэрибел. Никто из семьи не мог поверить, что Оливии исполнилось семьдесят. На яхте она из этого не делала особой суматохи – они справили обычный день рождения. Оливия сказала, что это число ей не нравится, но она ему и не соответствовала. Столь же невозможно было поверить, что Мэрибел было девяносто пять. Никто не сомневался, что она легко доживет до ста лет. Время для нее остановилось. Им в наследство достались хорошие гены.

Лиз купила и оставила бабушке пачку новых журналов. Мэрибел получала некоторые из них по подписке: «Тайм», «Ньюсуик» и «Форчун»; еще ей нравились иностранные журналы мод. Кроме того, Лиз купила несколько журналов по оформлению интерьеров. Мэрибел также ежедневно читала газеты «Нью-Йорк таймс» и «Уолл-стрит джорнел». Она всегда советовала людям своего поколения не прекращать следить за событиями и была права. Ей посчастливилось иметь хорошее здоровье. Жизнь сильно меняется, когда человек болеет. Она ежегодно проходила обследование. Ее бабушка дожила до ста двух лет в удивительно добром здравии, и Мэрибел, вероятно, унаследовала от нее жизненную силу.

– Целуй от меня своих девочек, – сказала она, провожая Лиз к машине, при этом уверенно ступая, с прямой спиной, как привыкла с детства. – Я знаю, что ты будешь тосковать по Кэрол, но считаю, что жизнь в Лос-Анджелесе принесет ей пользу. У нее много иллюзий по поводу отца, думаю, там к ним прибавятся некоторые реалии. А в Нью-Йорке, по-моему, ей плохо. Среда людей искусства ей не по зубам.

Она дала отличный анализ ситуации, и Лиз с ней согласилась. Ей было грустно расставаться с Кэрол, но в каком-то смысле она чувствовала облегчение. Ее младшая дочь казалась несколько потерянной, какой была и сама Лиз.

– И не забудь прислать мне книгу! – напомнила Мэрибел.

– Не забуду, бабушка, обещаю. Старайся вести себя хорошо и не обчищай своих друзей до последнего гроша. Ты прямо карточный шулер!

Обе засмеялись. Бабушка обучила внуков в детстве всем карточным играм, и теперь они любили играть в карты не меньше ее. Лучшей в этом всегда была Касси, она выигрывала у всех. Оливия тоже неплохо играла, хотя не любила карты так, как мать. На яхте она каждый день играла с Алексом, но просто чтобы чем-то себя занять, а не из неуемной страсти. У Мэрибел это стало почти пороком, но болезненной привычки к азартным играм у нее не было никогда – ей просто нравился процесс.

– Береги себя! – сказала Мэрибел, целуя Лиз на прощание. На улице было жарко, и Лиз велела ей возвращаться в кондиционированное помещение.