Грехи империи (ЛП)

– Ты... – произнёс он радостно и, допив пиво, пошёл к бару за добавкой. – ...сейчас напьёшься.

– Да. Да, напьюсь.

Он часто думал, какое впечатление производит на окружающих, когда разговаривает сам с собой. Наверное, его считают помешанным. Но в юности ему часто доводилось бывать одному, и разговоры вслух помогали собраться с мыслями и не скучать в долгие и жаркие фатрастанские ночи. Кроме того, при его роде занятий нельзя близко сходиться с людьми.

Микель пил третью кружку, когда дверь всё-таки открылась и на пороге появился молодой человек. Он нерешительно сунулся внутрь – ноги напружинены, будто вот-вот бросится в бегство, – оглянулся через плечо и наконец позвал:

– Есть кто?

– Ага, я здесь. – Микель махнул рукой. – Ты опоздал.

– Не мог найти это место.

– Дурацкое оправдание.

– Простите?

Микель поднял пиво, рассматривая юношу сквозь стекло. Юношу? Скорее мальчишку. Не старше шестнадцати, на подбородке лишь лёгкий пушок. Мал ростом для своего возраста, немного полноват, но лицо невыразительное, с каким легко затеряться в толпе. Почти ничем не отличается от самого Микеля, что неудивительно. Подбирая людей в шпионы, черношляпники прежде всего ищут неприметных.

– Дурацкое оправдание, – повторил Микель.

На юноше были длинные брюки, сюртук прямого кроя и шейный платок, повязанный как бедняцкая косынка. Наряд уже три года как вышел из моды, и это раздражало Микеля.

– Если ты не можешь найти нужный дом, то ты либо дурак, либо говнюк. И те, и другие иногда могут быть полезны, но не так часто, как ты думаешь. Дураков и говнюков не любят, а тебе в первую очередь нужно расположить к себе, иначе ты никуда не впишешься.

Юноша окинул бар смущённым взглядом, и его глаза слегка расширились, словно он попал в логово сумасшедшего.

– Вы Микель? – спросил он.

– Микель, – поправил Микель с ударением на втором слоге. – Ми-кель. Моё имя не рифмуется со словом «никель».

– Хорошо, – медленно произнёс юноша. – Я Дристан. Вы тот парень, который должен учить меня, как быть шпионом?

– Располагающие к себе люди, – продолжал Микель, игнорируя вопрос, – владеют информацией. Они говорят «спасибо» и «пожалуйста». Они спрашивают, как пройти. Они пунктуальны. Ты либо будешь таким, либо не подходишь для нашей работы. В лучшем случае люди, за которыми тебя пошлют следить, тебя не примут. В худшем обнаружат, что ты не тот, за кого себя выдаёшь, и тебя ждёт медленная смерть.

Микель со вздохом допил пиво и сказал себе, что больше наливать не стоит.

– Ты не шпион. Ты будешь так называемым «пассивным информатором». Ты станешь другим человеком, полностью погрузишься в чужую жизнь и будешь собирать для своего связного информацию о беспорядках, преступлениях и заговорах против правительства.

Дристан призадумался. Он так и стоял, неуверенный в себе, и по-прежнему казалось, будто вот-вот убежит.

– Не одевайся как щёголь из простонародья, – продолжал Микель. – Так ты становишься приметным, а шпионам это ни к чему. Носи короткие штаны и светлые рубашки. Можно кепку. Никогда не ошибёшься, если оденешься как простой рабочий. – Он показал пальцем на голову Дристана. – Ты видел своё лицо? На нем неуверенность и нервозность. Старайся избавиться от такого выражения. Оно вызывает подозрения. А теперь скажи как тебя зовут.

– Я уже говорил, что Дристан.

– Нет. – Микель хлопнул ладонью по столу. Юноша вздрогнул. – Как тебя зовут?

– Дри... – Он помолчал. – Меня зовут... э... Плиннит.

«Он схватывает быстрее, чем большинство моих ученичков».

– Плиннит? Что это за имя такое, Плиннит? Дурацкое имя.

– Эй, я слышал такое раньше! – запротестовал Дристан.

Микель закатил глаза и медленно повторил:

– Плиннит дурацкое имя. Что это за имя?

Дристан уставился на него, не понимая, чего от него хотят, а потом глаза у него загорелись.

– Ох! Плиннит – бруданское имя.

– Ты из Брудании? – продолжал Микель тренировочный допрос.

– Нет. Моя... э... мама была бруданкой. Приехала оттуда из рыбацкой деревни.

– Неужели? Мой лучший друг тоже из рыбацкой деревни в Брудании. Может, из той же самой.

– Я не помню название, – ответил Дристан.

– О, это очень плохо. Что ты делаешь в Лэндфолле, Плиннит?

– Папа был фермером близ Редстоуна. Он умер прошлой осенью, и мама отправила меня в столицу искать работу.

Микель почти пять минут осыпал мальчишку вопросами, требуя от него подробности, которые обычные люди, скорее всего, не будут выспрашивать. Наконец Микель отстал от него, отбросил притворство и налил себе ещё пива.

– Не так уж плохо.

Мальчишка просиял.

– Но и не великолепно, – продолжал Микель. – Я не поверил ни одному проклятому слову.

– Но вы уже знали, что я не сын фермера по имени Плиннит! – возразил Дристан.

– Да ну? – пожал плечами Микель. – Ты понятия не имеешь, что мне известно. Это твоя работа убедить меня, что ты тот, кем называешься.