Грех и любовь

Джейн улыбнулась в ответ. Какое это счастье — чувствовать, что у тебя есть это чистое, невинное существо, что ты нужна ему! И его собираются у нее отнять… На глаза Джейн навернулись слезы, и она поспешно наклонилась, зарывшись лицом в теплые, влажные волосики ребенка. Как она сможет вернуться в Уэссекс и оставить Марианну? Чем заполнит пустоту в сердце? Переписыванием ученых рукописей? С самого первого мгновения, когда Джейн вытащила из корзины эту малышку, она почувствовала, что наконец-то обрела то, чего в ее жизни так недоставало, — ребенка, которого она будет любить, которого станет воспитывать.

Узнав о том, что Итан, возможно, является отцом Марианны, Джейн почувствовала к малышке еще большую привязанность. Ведь в Марианне есть частичка его самого…

— Смотри-ка, она тебя полюбила, — заметила леди Розалинда, глядя на них с тоскливой улыбкой. — Ты для нее как самая настоящая мама. Ни с кем она не бывает так счастлива, как с тобой.

Джейн с трудом проглотила комок в горле. Она хотела напустить на себя безразличный вид, словно материнство для нее — пустой звук, словно она и не мечтает о нем, но не смогла. Горячие слезы заструились у нее по щекам.

Прижав к груди драгоценный сверток, она отвернулась, однако, похоже, недостаточно быстро.

— Что я вижу, Джейн! Ты плачешь? Что случилось? — Быстро подойдя к Джейн, графиня обняла ее за плечи, не давая отвернуться. — Прошу тебя, моя дорогая, расскажи, что произошло.

— Я никогда не смогу быть матерью Марианне…

Леди Розалинда нахмурилась, но, догадавшись, в чем дело, спросила:

— Это тебе мой сынок заявил?

— Да.

— Черт бы его побрал! — выпалила графиня, и из уст миниатюрной женщины, на голову ниже Джейн, это ругательство прозвучало особенно абсурдно. — Джанетта! — повернувшись, позвала она.

В ту же секунду на пороге детской появилась итальянка.

За юбку ее цеплялась крохотная темноволосая девочка, которую горничная до сих пор кормила грудью, чтобы не пропало молоко и было чем кормить Марианну.

Подойдя к Джейн, Джанетта забрала у нее ребенка.

— Ангелочек мой, — заворковала она, и Марианна тотчас повернула головку и принялась тыкаться личиком в грудь, требуя молока. Кормилица унесла малышку в соседнюю комнату и закрыла дверь, и Джейн вдруг почувствовала острую ревность. Но в этот момент леди Розалинда, все так же обнимая ее рукой за плечи, повела к скамье, стоявшей под залитым солнцем окном.

— А теперь, — она сунула ей в руку кружевной платочек, — расскажи мне все, что тебе говорил Итан.

Прерывисто вздохнув, Джейн вытерла платочком мокрые щеки.

— Вы знаете, что вчера мы ездили в Гэмпшир, к женщине, последней в его списке?

— Знаю. К этой мерзавке Серене Бэдрик. — Леди Розалинда брезгливо поморщилась. — Мне очень жаль, что тебе пришлось встретиться со столь презренной особой.

— Но я с ней так и не встретилась.

И Джейн рассказала леди Розалинде о том, что леди Грили умерла месяц назад и ходят слухи, будто ее незаконнорожденный ребенок похоронен вместе с ней, хотя Итан считает, что перед смертью она приказала отвезти ребенка ему, но по ошибке его оставили у двери ее, Джейн, дома.

Однако о том, что она считает Итана никудышным отцом, о чем напрямик ему и заявила, Джейн леди Розалинде говорить не стала. Ей припомнился недавний разговор с Итаном.

«Я стал другим, — небрежно бросил он, словно стать порядочным человеком так же легко, как поменять сорочку. — Сделаюсь добропорядочным, высоконравственным гражданином».

«Вы не можете измениться. Вы — известный ловелас, да к тому же разведенный. Вы не сможете правильно воспитать маленькую девочку. Ей нужна мать».

Итан бросил на нее такой холодный взгляд, что у нее даже мурашки побежали по коже.

«Марианна — моя. А то, что мне принадлежит, я никому не отдам».

— Он хочет оставить Марианну у себя, — пожаловалась Джейн, сжимая платочек. — И не желает слушать никаких уговоров. Но ведь мы только можем предположить, что Марианна его дочь, а ее матерью является леди Серена. Никаких доказательств у нас нет.

— И похоже, не будет. — С этими словами леди Розалинда взяла руку Джейн, прежде чем та успела превратить носовой платок в тугой узел. — Дорогая моя, Марианна наверняка дочь Итана, и перстень тому подтверждение. И она очень похожа на него маленького. Ведь и у него до полугода глаза были голубые.

У Джейн упало сердце.

— Вы об этом уже упоминали. Но это еще ничего не доказывает.

— И мы должны примириться с тем фактом, что, быть может, никогда не узнаем, кто ее мать. Может быть, тебе на роду написано ею быть. Бывает так, что дети появляются у женщин, совершенно не созданных для материнства, и, наоборот, те, у кого нет собственных детей, могли бы стать образцовыми матерями. — Леди Розалинда поджала губы. — Прости, если я тебя расстроила, Джейн. Я знаю, тебе хотелось бы самой воспитать Марианну. Но то, что Итан не хочет отдавать свою дочь, достойно похвалы. По-моему, его можно только уважать за то, что он не собирается от нее отказываться. Разве не так!

Чувствуя, что у нее перехватило горло, Джейн с трудом прошептала:

— Так… но… но я тоже т хочу ее терять.