Грех

Лысый с Оксаной шли, изредка перекидываясь словами. Она зашла в подъезд, а он стоял возле лавочки, медленно допивая пиво. Поэтому, когда они зашли в ее подъезд и она поцеловала его в губы, он уже не сопротивлялся, но, действуя «на автопилоте», откликнулся на поцелуй. Так продолжалось несколько минут, света в подъезде не было, поэтому она уверенно подняла юбку и нагнулась куда-то в темноту, в отблесках тусклого фонаря с улицы в подъезде слабо белела огромного размера попа. Он только собрался спустить брюки, как в подъезд вошла какая-то тетка. Мгновенно оценив ситуацию, она завизжала:

– Молодежь совсем сдурела, уходите немедленно, а то сейчас милицию вызову. Одевайся и иди домой, дура, он же пьяный. И перестань своей жопой на меня пялиться, – тетка кричала и ходила из стороны в сторону. Ксюха, не меняя позы, поворачивалась к тетке все время попой, делая мелкие шаги в сторону. Тетка, матерясь, убежала наверх по ступенькам, Ксюха, поправляя юбку и волосы, приняла вертикальное положение. Он засмеялся:

– Ты чего, застряла?

Она прошептала:

– Это наша соседка по площадке. Надеюсь, она меня не узнала, – и побежала домой.

Он подумал: «Вряд ли она видела тебя раньше с этой стороны, хотя…» Это не помешало ему зайти к ней в гости на следующий день, где он и узнал, что она дочка прокурора их района, и хотя у нее был тяжелый характер дома и легкое поведение на улице, после этой информации он полюбил ее всем сердцем.

Лысый мечтал стать бандитом с детства, даже когда года в три ходил в коротких шортах и из носа текли зеленые сопли, он умудрялся бить игравших рядом в песочнице детей. Когда же он вырос, стало понятно, что обижать людей – это его призвание, и хотя красные пиджаки уже вышли из моды, желание как-то проявить себя не уходило, поэтому он был частым гостем районного суда.

Оксана понимала, чья она дочь, и вела себя подобающим образом, оставляя впечатление от себя, как от тетки с рынка в подпитии. Общий язык они нашли очень быстро, а через неделю решили пожениться. Прокурор был в ужасе от выбора дочери, но в конце концов согласился. Лысый сидел в комнате и ждал, когда она оденется, чтобы поехать в ЗАГС. Ожидание длилось довольно долго. Потерев затылок, Лысый достал бутылку пива из холодильника и поставил на стол. Ксюха забежала в комнату и среагировала мгновенно, с криком: «Лучшее детям!» – она забрала бутылку себе.

– Овца ты, – зло сказал Лысый.

Зазвонил телефон, похоже, что спрашивали Ксюху. Лысый, глядя, как Ксюха жадно глотает холодное пиво из запотевшей бутылки, произнес с улыбкой в трубку:

– Она не может говорить – у нее рот занят.

Ответ Ксюхи не заставил себя долго ждать:

– Я тут на хрен собиралась, ты за меня не сходишь?

Глаза Лысого начали наливаться кровью…

Через неделю после свадьбы Лысый начал ее бить – словесные аргументы у него закончились, а логика в отношении молодой супруги не работала совсем. А так как рука у него была тяжелая, то Ксюха попала в больницу с переломами носа и челюсти, и ее отец наконец-то посадил Лысого в тюрьму.

Саня, оставшись без присмотра Липкого и имея на руках свободные деньги, тоже пытался, как умел, устроить себе праздник. Саша был толстоват, лысоват, имел тонкий голос и потные руки, поэтому напивался и ходил по ресторанам и кафе, пытаясь познакомиться с кем-нибудь. Сегодня он, наконец-то, повел провожать страшненькую девицу, Таню, надеясь остаться ночевать у нее, но, остановившись у двери своей квартиры, она вдруг сказала:

– Я живу тут у тети, – квартира была однокомнатная, и тетя была дома. Он попытался возмутиться, но она уговорила его зайти вечером следующего дня – тетя должна была уехать, и девица пообещала, что завтра он сможет остаться. На следующий день они встретились в том же кафе и в предвкушении чего-то радостного напились, но у тети что-то не сложилось с поездкой, и она спала в углу на диване, но они ее как-то спьяну не заметили. Ночью, проснувшись от сильного шороха, тетя зевнула, вдохнула и чуть не поперхнулась воздухом – процесс, в народе называемый «69», был в самом разгаре. Тетя, женщина предпенсионного возраста, проснувшись в туалет по малой нужде, лежала, боясь выдохнуть и пошевелиться. Лишь к утру они затихли и, устало заснули. Тетя со стоном от нетерпения, боясь, что мочевой пузырь взорвется, громко побежала в туалет, уже никого не стесняясь. Затем вернулась в комнату и, схватив вещи, одеваясь на ходу, выбежала на улицу.

Когда он зашел через пару дней в гости к Тане, незнакомая ему женщина, наверно тетя, отводя глаза в сторону, сказала, что Таня уехала и не вернется обратно никогда. Саша затосковал, что ему придется опять одному ходить по ресторанам и поить незнакомых людей в надежде, что кто-то из дам согласится составить ему компанию. Пытаясь в очередной раз растопить сердце пьяной прыщавой девицы, он заказал шаурму в придорожной шашлычной и отравился, навсегда оставшись инвалидом.