«Грейхаунд», или Добрый пастырь

– Джордж – Орлу. Не приближайтесь. Начинаю атаку.

– Есть, сэр.

– Ставлю на среднюю глубину. Вы ставьте на большую.

– Большая глубина. Есть, сэр.

– Средняя глубина, мистер Нурс.

– Есть, сэр.

– Локатор докладывает близкий контакт прямо по курсу. Доплер много выше.

– Очень хорошо. Джордж – Орлу. Думаю, контакт на курсе обратном моему.

– Орел – Джорджу. Обратный курс. Есть, сэр.

– Локатор докладывает потерю контакта, сэр.

– Очень хорошо. Мистер Нурс!

Триста ярдов при скорости сближения, скажем, восемнадцать узлов; тридцать секунд. Минус пятнадцать на время, за которое бомба уйдет на среднюю глубину. Десятисекундный интервал до и после.

– Первый – пли! – скомандовал Нурс.

«Виктор» был близко, его нос указывал прямо на «Килинг»; он развернулся кругом с таким расчетом, чтобы пройти сразу за кормой у «Килинга». Будь это учения в мирное время, польского капитана распекли бы за создание опасности для обоих кораблей. Бомбометы стреляли с обоих бортов, их кашляющие выстрелы совпали с глухими раскатами первых глубинных бомб. Выждать еще пятнадцать секунд.

– Право руля, мистер Уотсон.

В этот раз Краузе не замешкался, не потратил бесценные мгновения, глазея на взрывы глубинных бомб, а сразу отдал приказ. Теперь, когда «Килинг» начал поворот, можно было выйти на крыло мостика. Последний водяной столб оседал во вспененное море. «Виктор» начинал разворот к краю области, которую прочесал своими бомбами «Килинг»; на глазах у Краузе с кормы «Виктора» сбросили первую бомбу.

– Одерживать, мистер Уотсон! Так держать!

Лучше пока не приближаться, лучше пройти по периферии, где локатор «Килинга» оглохнет не так сильно и где при первом же новом контакте будет простор для поворота в ту или другую сторону. Море снова взорвалось, огромные водяные столбы взметнулись к серому небу. Краузе пристально наблюдал за «Виктором»; сбросив последнюю глубинную бомбу, тот тоже повернул вправо. Взметнулся столб от последней бомбы. Теперь пора было завершать круг.

– Право руля, мистер Уотсон!

Два эсминца кружили друг вокруг друга. Оставалось лишь надеяться, что подлодка – в области, образованной пересечением этих двух кругов. Краузе, стоя на краю мостика, по-прежнему смотрел на польский эсминец, когда меньше чем в двух ярдах от него впередсмотрящий завопил:

– Вот она! ПЛ на правом траверзе!

Краузе увидел ее. В тысяче ярдов из вспененной воды встал длинный конический нос немецкой подлодки. Волна разбилась о нее пеленой брызг. Лодка выровнялась, опустилась и удлинилась. Показалось орудие. Круглый мостик. Подлодка вздрогнула, будто в агонии, – собственно, так оно и было. Ударили пушки «Килинга» – словно невыносимо громко хлопнули двери. Бамм. Бамм. Бамм. Впередсмотрящий рядом с Краузе вопил от возбуждения. Трудно было навести на лодку бинокль. Вдоль нее как будто прокатилась волна, и лодка исчезла.

Краузе метнулся назад в рубку:

– Право руля, мистер Уотсон.

– Руль на борту, сэр, – сообщил Уотсон.

«Килинг» начал поворачивать в тот момент, как с него заметили лодку.

Телефонист пытался отрапортовать. Сперва он захлебывался от волнения, потом овладел собой.

– Артчасть докладывает. ПЛ замечена справа по носу, дистанция тысяча. Сделано пятнадцать выстрелов. Попаданий не отмечено.

– Очень хорошо.

Первая попытка лейтенанта Фипплера убить человека оказалась безуспешной.

– Вы взяли пеленг, мистер Уотсон?

– Только приблизительно, сэр. Мы в этот момент поворачивали.

Говорите истину каждый ближнему своему[24]. Гораздо лучше ответить честно, чем притвориться, будто знаешь точный ответ.

– Поворачиваем до курса один-девять-пять, сэр, – добавил Уотсон.

– Есть, сэр.

Лодка, когда ее заметили, шла почти тем же курсом, что «Килинг». Даже если она повернула сразу, как погрузилась, на поворот ушло время и расстояние. Лучше взять курс на перехват. Повернул немец вправо или влево? Трудно сказать. Ушел он на глубину или остался близко к поверхности? Возможно, это угадать проще.

– Локатор докладывает контакт на пеленге один-восемь-ноль, сэр. Дистанция четыреста ярдов.

– Очень хорошо. Лево десять градусов, мистер Уотсон. Ставьте большую глубину, мистер Нурс.

После нештатного всплытия первым инстинктивным порывом будет уйти на глубину, а команда сейчас не в том состоянии, чтобы пересилить инстинктивный порыв. И за тридцать секунд немец должен был успеть погрузиться на максимум. «Виктор» поворачивал, но видно было, что на этот раз он не успеет пройти в кильватере «Килинга».

– Первый – пли, – сказал Нурс в микрофон.

Краузе шагнул было к рации, но передумал. Нет надобности говорить «Виктору», что он атакует. Это самоочевидно.

– Второй – пли, – сказал Нурс. – Бомбометы – пли.

Установленные на большую глубину бомбы взорвутся с дополнительной задержкой. Они дольше будут уходить до требуемого уровня, и рассеяние получится более хаотичным. Обтекаемые глубинные бомбы были бы лучше нынешних неуклюжих цилиндров; такие уже производили, и Краузе жалел, что их у него нет.