Грегори из графства Кросс

— Не может быть Хранитель равным Лорду, а Лорд — Хранителю! — воззвал я к нему. — Не нарушай законы мироздания! Остановись! Смотри, узри, что происходит! Небо окрашено кровью! Посмотри, всё горит! Что ты наделал, глупый… Даже я не смогу всё исправить! Посмотри на дело рук своих!

Но Первый Фаэтон лишь безумно смеялся. Он летел к первому светилу, он черпал энергию его, и энергию жизни из народа черпал. И тогда я лишил его Силы и душу его поглотил. Я смог потушить пожар, смог десятки душ спасти, чтобы бренные тела не покинули раньше отведенного срока».

* * *

— Это было в древнем городе? — спросил Грегори. Верховный Лорд кивнул.

— После трагедии с Первым Фаэтоном, я на время заблокировал Силу твоей планеты. Но пришла война. Узрев её, я понял, просто так она не прекратится и не вмешайся Хранитель сейчас — эти распри будут длиться годами. А Сила отчаянно кричала мне твое имя — Грегори из графства Кросс. Она назвала его, когда ты только появился на свет, только я не слушал. Но затем я увидел тебя на поле боя, увидел твои глаза — они пылали огнем, но не жажды сражения, они кричали о мире и спокойствии. И я отпустил Силу Фаэтона. И появился новый Фаэтон — ты Грег. Истинный Хранитель.

— Я теперь тоже бессмертный? — отрешенно спросил Грегори.

— Мир грез не заберет добровольно, но тебя всё еще можно убить, не так просто, но можно.

Верховный ненадолго замолчал, подставив лицо легкому редкому ветерку. Грегори тем более не хотелось больше говорить и спрашивать. Мужчина задумчиво перебирал пальцами по высокой душистой траве. Тень деревьев дарила прохладу. Всего двадцать лет, а как выросли. Странное течение жизни в странной и бурной реке времени.

— Я не знал, что из-за первого Фаэтона Сила планеты, её Зов начнет перемещать по времени, — тише, с виной и болью признался Верховный. — И это тяжкое бремя. Тебе предстоит увидеть, как меняется жизнь, как старое сменяется новым. Этому миру предстоит долгий путь из тысячи дорог. И когда-нибудь, много веков спустя, он придет на развилку: где одна дорога мир и процветание, вторая — вечная тьма и холод. Когда-нибудь смертные узнают, что на звездах есть такая же жизнь, а магия переплетется с наукой. И когда мир подойдет к очередной развилке — войны на планетах должны быть сведены к минимуму.

И Сила переместила того, кто столь отчаянно желает мира, на двадцать лет не просто так. И не в извержении вулкана дело, точнее, не только в нем, — с грустью добавил Чародей, и намек его Грегу был более чем понятен.

— Огненная, что ты еще задумала? — вздохнул он, вспомнив, как Креос грозил лишить ту Силы. А для такой угрозы от любящего мужа должны быть веские основания.

Грегори поднялся и направился в дворец, в зал с картой. Что найдет там Анфиянну, не сомневался.

* * *

Анфиянна стояла, склонившись над картой, пристально рассматривая её.

— Я не просто так вновь переместился к тебе, — проговорил Грег, подойдя. Внимательнее рассмотрел карту: всего насчитал пять крупных городов, и только один из них был обведен красным кругом.

— Уж точно не ради любви моей, — не зло хмыкнула Анфи.

— Я не любил тебя, — сказать это для Грегори оказалось намного проще, чем он думал. — Одна душа и тело должны принадлежать только одной душе и телу — только так и не иначе. И ты — не моя душа, Анфи, хоть мы и связаны прочнее всех других в этом мире. Я должен быть твоим другом и наставником. Охранять и помогать тебе и твоим потомкам. Твоя душа — Креос, я вижу это, чувствую. И потому меня очень сильно беспокоит, что муж грозил лишить тебя Силы.

Некоторое время Анфиянна молчала, безучастно рассматривая карту.

— Мятежный град, — наконец, произнесла она, показав на обведенный на карте город. — Пока тебя не было наши караваны продолжали путешествовать по миру. И нашли мы еще два города. Один был беден и чах. Услышав песнь о Вечной Анфее, о правительнице его, что молниями красными и огненными шарами управляет, его жители сами захотели перейти под мою власть. И все города нарекли мы Анфеей… Не смотри так, Грегори, я знаю, что ты думаешь, даже мысли твои не читая. Я не собиралась покорять последний град. Но из града этого идут смута, сеет он сомнения. Его молодой и глупый правитель боится меня и моего могущества. И желает его одновременно.

— Я поговорю с ним, — Грегори отошел от карты к большому, до пола, окну. Прекрасный сад, прекрасный град, прекрасная Анфея. И ради нее он готов вырвать свои мечты, возложить весь мир к её ногам, лишь бы только она этот мир хранила.

— Ты даже в город его войти не сможешь. Он оградил его высокой стеной и рвом глубоким.

— Смогу, — ответил кратко, с уверенностью стальной.

«Перемести меня к правителю града мятежного, Сила», — ласково попросил Грег.

* * *

Как и говорила Анфи, правитель мятежного града был молод и строптив. Кожа его была бронзового отлива, глаза — темные как ночь, и только короткие волосы — рыжели, как поля Кросса на закате.