Гребень Дяди Нэнси

Бархатная кулиса колыхнулась, и на подиум вышла высокая рыжеволосая девушка с пропорциями современной супермодели — очень тонкая, похожая на богомола. Она была одета в длинное красное платье, переливающееся блестками. Она медленно пошла вперед по подиуму, и с каждым шагом ее тело начало меняться — грудь становилась все больше, натягивая тонкую ткань платья, по началу худые бедра округлились, превращаясь в что-то похожее на шары для боулинга. И когда она подошла к нам, ее фигура больше всего напоминала мультяшную Джессику Рэббит. Она снова улыбнулась, провела руками по бретелькам, и платье алым облаком упало к ее ногам. Еще шаг, крутой разворот, и волосы ее посветлели и запрыгали упругими кудряшками. Еще несколько шагов, — щелк! — и лифчик тоже оказался на полу. Метаморфозы продолжались — грудь снова уменьшилась, но поднялась выше. Задница перестала быть гипертрофированно-круглой. Каждый шаг она что-то еще в себе меняла. Неизменным оставался только высокий рост девушки и яркие как прожекторы зеленые глаза.

— Впечатляюще, — я заплатил за наши мартини и сделал глоток. — Похоже, у девушки текучесть зашкаливающая.

— Что ты сказал? — на лбу Макса появились морщины тугодума.

— Текучесть, — я поставил стакан на стол. Не хотелось пить алкоголь на самом деле. Мне не нравился его эффект, он делал ноктюрнет похожим на обычный сон — сложно вспоминать, больше абсурдности и какой-то мути. — Такой параметр, который отвечает за способность менять свое тело в ноктюрнете.

— А тут еще и параметры какие-то есть? — Макс почесал затылок и одним глотком выпил свой мартини. — Я думал просто спишь и все.

— Маааакс! — а вот и еще один знакомый голос. Девушка подсела к нам за столик, и прижалась боком к Максу и чмокнула его в щеку. — О, привет, Остап! Неожиданно!

— Эээ… Привет! — сказал я и понял, что не помню, как ее зовут. Неоднократно видел, мне даже ее представляли. Макс по-хозяйски обнял ее за талию а другую руку запустил ей под платье. Я отвернулся и сделал вид, что смотрю на следующую девушку из шоу. Честно говоря, мне стало как-то неудобно. Эта девушка была женой нашего общего с Максом друга.

— Ладно, Остап, нам пора! Был рад повидаться! — Макс поднялся, хлопнул меня по плечу и они, очень тесно обнявшись, направились к выходу. А я остался в задумчивости. Надо же, собирался приобщиться ко всяким непристойным развлечениям, а вместо этого напоролся на этическую дилемму, в которой я каждый раз чувствую себя как-то не очень. Получается, что Макс наставляет нашему общему другу рога. Или ноктюрнет за реальность не считается? Ну, то есть, сама барышня ночью сладко спит под боком у ничего не подозревающего супруга, и в то же время трахается во всех позах с тем самым другом, который за пару часов до этого говорил что-то вроде: «Юран, заплатишь за мое пиво, а то у меня что-то интернет-банк глючит!»

Это измена или нет? Ей же это приснилось вроде как. С настоящим телом ничего такого не происходит, триппер в семью не принесет и ребенка тут заделать тоже не получится. Хм. Надо же, как изобретательно!

— Здорово, напарник! В любопытном месте ты, как я посмотрю, приземлился, — Прохор появился за столиком рядом со мной. В обычной одежде, без всяких фраков, дред и изменений цвета кожи.

— Да я… я потряс головой, отгоняя всякие высокоморальные мысли на тему «рассказать Юрану про Макса и его жену, или это не мое собачье дело».

— Ага, понимаю, просто посмотреть зашел, ничего такого… — Прохор заржал. Эдна молча стояла за его спиной.

— Слушай, Прохор, — говорю. — Я тут встретил знакомого, и оказалось, что он в ноктюрнете трахает жену нашего общего друга. Как считаешь, это измена?

— Измена, дорогой друг, это когда ты за бочку варенья и корзину печенья буржуинам военную тайну продал, — Прохор откинулся на спинку бархатной скамьи и пощелкал пальцами, подзывая официантку. — А это… Слушай, а вообще идея-то огонь, твой приятель молодец!

— Ты бы рассказал ее мужу?

— Так хрен что докажешь же! — Прохор засмеялся. — Ну прикинь, приходишь ты к своему другу Сереге…

— Юрану.

— Да не вопрос! Приходишь ты к Юрану и говоришь: «Я тут твою Машку видел в интересной позе под одним козлом!» А он тебя спрашивает: «Где видел?» А ты такой: «Во сне!» Угадай, кому в результате достанется в челюсть — тому козлу или тебе?

— Вообще ты мне вчера как-то звонил из ноктюрнета в реальный мир, — технически Прохор был прав. Юрану не так просто будет объяснить, что такое ноктюрнет.

— Конь, стул, тридцать восемь, — сказал Прохор и вздохнул. — Черт, я бы реально хотел рассказать, что было, но не могу. И даже не могу сказать, почему не могу, потому что как только я пытаюсь хотя бы намекнуть на это, из моего рта начинает сыпаться всякая неразборчивая ересь. Написать тоже не могу, я пытался.

— Черт, вот засада! — я снова потянулся за стаканом с мартини, но вовремя остановился. — Теперь мне еще больше интересно, что такое вчера произошло! Кстати, что бы это ни было, паук из яйца вылупился.