Гребень Дяди Нэнси

Закопался в работу. Даже, чтобы не отвлекаться на разные там соцсети и мессендеры, позакрывал все окна и выключил звук у телефона. Чтобы не было соблазна каждые пять минут проверять, что там друзья запостили, какие в мире произошли новости и не случилось ли чего жизненно-важного. Даже если там война или очередная эпидемия, то это ну никак не утратит своей актуальности через пару часов. Когда я закончу этот клятый план публикаций… Надо же, как много оказывается, значит личность редактора! Вообще-то мне нравится писать исторические статьи. В процессе работы всегда вылавливается куча занимательной инфы, да и рассказывать интересно. Это же не про преимущество промышленных котлов от «Стройтяжмашмед-что-то там» писать или, скажем, о хвалебный очерк о какой-нибудь сети магазинов, старательно делая вид, что материал ни разу не заказной, а просто это восхищенный потребитель спешит поделиться со всеми своими друзьями и знакомыми, как его замечательно обслужили, кстати, адреса такие-то, часы работы, всем рекомендую… Нет. Тут было другое. Тут был редактор с патриотизмом головного мозга. Я вздохнул. И вовсе я не вижу ничего плохого в том, чтобы любить страну, в которой живешь. Но бывают такие патриоты, которые хуже хейтеров. Читаешь, что они пишут, и становится как-то даже западло говорить вслух, что ты тоже так-то патриот. Чтобы случайно не стать похожим на вот этого упертого кретина… «У вас в статье недостаточно сделан упор на героизм советских рабочих. Постарайтесь заострить на этом больше внимания!»

Я пробежался еще раз по составленному плану публикаций, быстро закрыл файл и скинул ссылку на него в чат редактору. Выдохнул. Можно смело до завтра не возвращаться к этой теме. Перевернул телефон, чтобы посмотреть на часы. И увидел входящий вызов от Прохора. Это было настолько неожиданно, что я даже нажал «ответить». Прохор был весь в грязи и крови, костюм порван. Он стоял на фоне каких-то светлых штор, никакого телефона или чего-то подобного в руках не было.

— Прохор? Я думал, ты спишь в ноктюрнете. Ты выглядишь кошмарно! Что-то случилось?

— Все нормально, я в ноктюрнете. Подожди… А ты нет?

Я потряс головой и ущипнул себя за руку. Я что, задремал, пока работал? И мне снится, как Прохор вызывает меня из собственного сна? Но я же должен засыпать в ноктюрнет, два часа же с момента пробуждения прошло… Тут Прохор понес какую-то ахинею, и мне стало еще больше казаться, что я сплю.

— Что? У тебя правда все нормально? — я попытался рассмотреть Прохора на экране повнимательнее. Но тут он отвернулся куда-то в сторону и спросил:

— А теперь что?

Звонок оборвался. Я попытался немедленно перезвонить, но Прохор не отвечал. Что это было вообще? Насколько я знаю, в жизни Прохор не носит дреды и не выбривает ирокез. Как он это сделал?

Я поднялся с кровати и пошел за новой порцией чая. Заодно соорудил себе бутерброд с сыром. И пообещал, что с завтрашнего дня перестану есть в кровати, разумеется. Открыл сайт ноктюрнета. У меня перекус, значит, можно. Тут же пиликнуло новое системное уведомление.

«Получено благословление Марасса».

Лезть в логи мне было некогда, так что я просто загуглил. Большинство ноктюрнетовских лоа — это вудуистские боги. Папа Легба, Барон Суббота, Эрзули Фреда и Эрзели Дантор. Они, конечно, были не очень похожи на описания с сайтов всяких мамкиных вудуистов, но общее направление деятельности понять все равно можно. Так что, окей, гугль, скажи-ка мне, кто такой Марасса. Может это как-то объяснит, как Прохор дозвонился на мой телефон из своего сна…

Ну что ж… Оказалось, что Марасса — это не «кто такой?», а «кто такие?» Это духи-близнецы, как правило, двое, но это необязательно. Пола они могут быть как мужского, так и женского. Есть версия, что это первые убитые близнецы, потому что, поговаривают, ранние вудуисты при рождении двойни на всякий случай одного из детей убивали. В жертву мертвым божественным детишкам положено приносить сладости, газировку и печеньки, а тогда они могут выполнять желания. А могут не выполнять.

Доел бутерброд, отхлебнул чая и волевым усилием опять закрыл лишние страницы. Читать про вуду, конечно же, весело и интересно, но работа сама себя не сделает. Надо будет как-нибудь совместить приятное с полезным и протолкнуть куда-нибудь статьи про Гаити, Новый Орлеан и прочие места, где сих пор стучат барабаны вуду. Ну а меня пока что ждет… что там у нас по плану?

До своей почты я добрался только к ужину. А до ужина — почти в десять вечера. Эх, все-таки все у меня плохо с дисциплиной. Я ведь мог закончить часа на три раньше и поехать гулять в центр, например. Встретиться с друзьями. Или хотя бы сходить в тренажерку через дорогу, абонемент уже месяц без дела пылится. Но теперь уже было понятно, что никуда я не пойду. Буду тупить в соцсети, а потом усну в ноктюрнет.

Письмо от Рино Спайдера мне пришло еще утром, оказывается. Как и внеплановый перевод на пять тысяч.

«Здравствуйте, Остап!