Грат

— А я тоже прогуляюсь, хотя бы до места назначения, — с кривоватой улыбкой добавил смуглолицый, — заодно прослежу, чтобы кое-кто опять не смылся по дороге.

Бамбур, как-то незаметно взявший на себя роль руководителя и командира, дал нам на сборы полтора часа. Я забежал домой и сообщил, что в ближайшее время буду отсутствовать, ибо отправляюсь в небольшое путешествие. Пока я упаковывал в заплечный мешок самое необходимое, мать суетливо собрала в узелок немного провизии. Отец даже не вышел проводить — я услышал лишь доносившееся из его комнаты ворчание о том, что раз уж этот бездельник решил избавить благородное семейство от своего бесполезного присутствия, то пускай катится хоть на край света и не возвращается подольше.

По пути я заглянул к старьевщику на Осиновую улицу и выложил на прилавок стопку прочитанных недавно книг. Старый скряга жуть как не хотел расставаться с мелкими монетами, и настойчиво предлагал взять взамен пару-тройку истрепанных томов с книжных полок, но я отыскал в его лавке кое-что поинтереснее. В пыльном углу, среди позеленевших бронзовых подсвечников и совков для выгребания печной золы я случайно обнаружил заваленный хламом, темный от времени шпажный клинок. Клеймо давным-давно стерлось, а многочисленные зазубрины на металле свидетельствовали о том, что эта вещица изрядно повидала жизнь. Кроме того, клинок явно был когда-то обломан, потеряв в длине примерно пядь, а затем прокован и заточен заново. Сталь показалась мне неплохой, определенно гномской — в наших землях железо совсем неважное, болотное. Видя мой неподдельный интерес, старьевщик начал ломить цену — вещь, мол, старая, антикварная, с богатой историей, денег стоит немалых. Сам-то небось выкупил ломаный клинок за гроши, а то и вовсе нашел в куче хлама, проданного оптом за медную монету наследниками какого-нибудь усопшего горожанина. Пришлось поторговаться. В итоге мой кошель изрядно похудел, я избавился от запаса прочитанных книг, но зато стал обладателем этого сокровища — при свете дня почерневшая с годами сталь тускло переливалась благородным воронено-матовым отливом и выглядела даже лучше, чем в мрачной каморке старьевщика.

Усевшись прямо на тротуаре, я разобрал то, что осталось от тренировочной рапиры. Маленькая бронзовая гарда в форме восьмерки встала на новое место почти идеально, а вот деревянная рукоять налезла с трудом — хвостовик оказался немного шире рапирного, а когда я прикрутил гайку, сухое дерево предательски треснуло вдоль. Пришлось навестить ближайшую галантерейную лавку и отдать последнюю мелочь за толстый кожаный шнур, которым я туго обмотал эфес, зафиксировав шнурок двумя медными гвоздиками. Вышло не слишком изящно, но своей работой я остался доволен: у меня получилась самая настоящая шпага, правда, с немного укороченным, но зато привычным по длине клинком. В руке она лежала удобно и оказалась довольно легкой: я сделал несколько пробных взмахов и выпадов, распугивая случайных прохожих, после чего, полностью удовлетворенный, завернул оружие в тряпицу и направился к дому купца Трома.

Больше всего на свете я опасался, что эта парочка — я имею в виду Эльдмара с Бамбуром, конечно, — сбежит без нас. Но опасения оказались напрасными: старый эльф как раз заканчивал упаковывать вещи в походную торбу, а смуглолицый расхаживал по зале, лениво разглядывая закрепленные на стенах деревянные мишени.

— О, а вот и наша молодая гвардия, — поприветствовал он меня и возникшего следом в дверях запыхавшегося Холта. — А где девчонка?

— На улице стоит, — отрапортовал мой приятель, — не хочет в залу заходить, тревожить эти, как их… воспоминания. Позвать?

— Не надо. Мы уже выходим.

Наша чувствительная особа тонкой душевной организации действительно застыла истуканом возле входа, подпирая стенку. Она безразлично мазанула взглядом по мне и Холту, и немного оживилась при появлении чужеземца, когда тот шагнул с крыльца вслед за нами.

— За домом следят, — деловито сообщила Отра, и с лица Бабура сразу сдуло улыбку, отчего оно сделалось тревожным и сосредоточенным.

— Кто? Где?

— Двое. Один — уличный торговец пряниками, вон тот, в белом фартуке, видите?

Я бы даже сказал, в слишком белом фартуке для орка, который целыми днями бродит по пыльным улицам города. Да и не захаживают в наш переулок бродячие торговцы, покупателей тут слишком мало. Похоже, Отра права.

— Второй возле цветочной лавки напротив, букет выбирает. Уже минут сорок копается. Кажется, есть еще третий, но я не уверена.

— Замечательно, — подытожил Бамбур. — Девочка молодец. Вполне заслужила пряник за наблюдательность. Все со мной согласны?

С этими словами смуглолицый крутанулся на каблуках и с непринужденным видом направился прямо к лоточнику, наблюдавшему за нами издалека. Мы поспешили следом.

— Любезный, — обратился к нему Бамбур, — почем у вас сладости?

— Так это, — отчего-то на мгновение стушевался торговец, — вот эти по медяку, а эти, что побольше, четверть алтына.

— По медяку… Я, пожалуй, возьму два.

Бамбур растерянно пошарил в одном кармане, затем, скособочась, в другом.