Граница надежд

— Ничего, ничего, я просто спрашиваю. — Огнян смял окурок и бросил в грязь. — Хорошо, что есть и такие, как они... — Он недоговорил и направился в госпиталь, ославив солдата еще более расстроенным и недоумевающим: он никогда не видел своего командира в таком состоянии. Дождь усилился. Огнян шел, не обращая на него внимания. Ему было больно, и он спешил поделиться с кем-нибудь этой болью, чтобы освободиться от нее.

«Почему некоторые считают, что им позволено копаться в душах других людей? Неужели у них нет своих забот, своих волнений. А может, они испытывают удовлетворение, копаясь в душах других, когда сами запутались?» — думал он.

Огнян вошел прямо в хирургическое отделение. Прошел мимо дежурной сестры, которая посмотрела на него озадаченно, но, смущенная военной формой, не остановила его.

Сариев постучал в дверь кабинета врача. Вместо Сильвы ему навстречу поднялся доктор Чалев.

— Прошу, — доктор сделал вид, что не узнал офицера.

— Я ищу доктора Граменову.

— Доктора Граменову больше не ищите здесь.

— Почему? Доктор Чалев, я пришел по весьма срочному делу, мне не до шуток, — холодно сказал подполковник.

— Вы, офицеры, считаете, что у остальных людей нет работы, — язвительно сказал доктор. — Я же вам говорю: с сегодняшнего дня доктор Граменова покинула госпиталь. Если хотите ее поблагодарить, поищите дома.

По коридору пробежала медицинская сестра:

— Доктор, скорее в операционную! Состояние генерала Граменова ухудшилось!

— Прибыл ли профессор из Софии? — спросил доктор.

— Его ждут с минуты на минуту.

Огнян почувствовал слабость, протянул руку, словно ища опоры; стена была недалеко, но он боялся сделать шаг. Сестра смотрела на него с изумлением.

— О ком вы говорите? Что случилось? — спросил ее Огнян, когда пришел в себя.

— Господи, вы как будто с луны свалились! — посмотрела на него женщина. — Утром в генерала стреляли, когда он выходил из дома. Улица была пустынна, убийцу никто не видел. А доктор Граменова... Она сама сделала ему операцию, извлекла пули, понимаете, она как раз собралась уходить после дежурства, а в это время привезли ее раненого отца...

Сариев не мог поверить услышанному. Стреляли в генерала! Сегодня утром!

Он быстро вышел на улицу. Остановил первую попавшуюся машину и вскоре оказался перед воротами танкового полка. Теперь ему было не до сомнений. Предчувствие не обмануло его. Опасность возникла, и он открыто пошел ей навстречу.

Часовой хотел что-то ему сказать, но Огнян прошел мимо. Ему хотелось как можно скорее увидеть Симеонова, посмотреть ему в глаза. И встреча эта не заставила себя ждать. Подполковник разговаривал с несколькими офицерами штаба. Увидев Сариева, он отпустил своих подчиненных и попытался скрыться в здание, но Сариев его опередил:

— Я пришел к тебе!

— Очень рад, — посмотрел на него Симеонов. — Мы только что послали за тобой.

— Я сам пришел к тебе, а кому я нужен, тот меня найдет. — Сариев был, как всегда, краток.

— Сожалею, но вряд ли у тебя останется время поговорить со мной, — улыбнулся Симеонов и указал ему на кабинет командира. — Тебя ждут там.

Огнян понял: наступление началось на всех фронтах, а он все никак не может найти правильное решение. Он поднялся на площадку лестницы к Симеонову и спросил:

— Кто стрелял в генерала Граменова?

— Это скажешь ты, — едва сдерживая злорадство, ответил подполковник.

— Тебе не знаком этот почерк? — Огнян показал ему листок бумаги, полученный от курьера. — Чего вы хотели от генерала Граменова?

— Думай, что говоришь! — вышел из себя Симеонов. — На эти вопросы будешь отвечать ты, а не я. Внес смуту в армию и еще имеешь наглость обвинять других!

— Подлец ты, подлец, но на сей раз это тебе не пройдет. Запомни хорошенько! — сказал едва слышно Огнян Сариев и вошел в кабинет командира. Там его действительно ждали. Сотрудник государственной безопасности, встретив Сариева с откровенной холодностью, предложил сесть.

— Откуда вы пришли? — спросил он.

— Из госпиталя. Я узнал о случившемся и пришел сюда. Может быть... — Огнян хотел продолжать, но почувствовал, что его слова воспринимаются сдержанно, и замолчал.

— Когда в последний раз вы видели генерала? — этот вопрос задал другой человек, стоявший за спиной сотрудника госбезопасности.

— Ночью.

— А что вы делали потом?

— Повидался со своим отцом, потом с солдатом из моего полка. В госпитале мне сказали... Как это страшно! — Он думал о своих предположениях, пытался найти факты, чтобы доказать истину, в которую верил, но не располагал никакими данными, кроме собственных предчувствий...

— Достаточно, товарищу подполковник. Нам все ясно! Идите в соседнюю комнату! Когда вы нам понадобитесь, мы вас вызовем! — Эти слова прозвучали для него и как приказ, и как предупреждение.