Граница (ЛП)

     — Конечно, — отозвался Дейв с каменным лицом. — Еще одно счастливое дополнение к нашей маленькой семье.

     — Сколько здесь человек? — спросил Итан Оливию.

     — Сто двенадцать, если верить последним подсчетам. А эта цифра меняется день ото дня.

     Итан пристально посмотрел на желтую бумагу на столе. Номера были написаны и вычеркнуты неровной рукой.

     — Это не люди, — качнула головой Оливия, заметив, куда смотрит Итан. — Это обстоятельства. Мы здесь уже почти два года. У нас кончаются запасы.

     — Еда и вода? — спросил мальчик.

     — Консервы и вода в бутылках, оба запаса уже подходят к концу. Вот, почему нам пришлось начать есть лошадей, и мы не доверяем дождевой воде. Итак... примерно так тут обстоят дела, — закончила она.

     Плохо, подумал Итан. Он видел глубоко в ее глазах отчаяние. Она, казалось, почувствовала это, и обратилась к Дейву снова.

     — Так, иди и накорми его. Итан, увидимся позже, хорошо?

     Он кивнул, затем Дейв и Роджер вывели его из комнаты и закрыли дверь.

     Джон Дуглас остался, Кэти Мэттсон снова заняла свой стул, и Гэри Руза вновь обратился к своему листку бумаги, подсчитывая потери. Оливия села. Она знала, что доктор остался здесь не просто так, поэтому спросила:

     — Что-нибудь еще?

     — Интересный молодой человек, не находишь? — спросил он.

     — Тяжело подумать о том, через что ему пришлось пройти в столь юном возрасте. Но он не один такой, другие тоже через это проходили. У нас ведь было несколько выживших пару дней назад, разве нет?

     — Верно. Так что там сложно выжить, но не невозможно, — доктор нахмурился. — Просто... мне жаль, что у меня нет приличной лаборатории. Хотелось бы, чтобы у меня был способ хорошенько осмотреть Итана.

     — Зачем? — след страха заставил ее плотно сжать губы в тонкую линию. — Потому что ты думаешь, что он может не быть...

     — Я думаю, — перебил Джей Ди. — Что он чистый человек. Но также я думаю — и это не должно выйти за пределы этих стен — что у него довольно серьезные травмы. Если говорить начистоту, я просто не понимаю, как он вообще передвигается при всех этих ушибов. Похоже на то, что у него несколько и более серьезных внутренних травм. Думаю, что он мог попасть под ударную волну. И странно, что он такой... такой...

     — Живой? — подсказала Оливия.

     — Может, и так, — признался Джей Ди. — На первый взгляд кажется, что у него обширная травма грудной клетки. Этого было бы достаточно, чтоб... — он пожал плечами. — Впрочем, рано пока делать выводы. Так или иначе, я не могу устроить нормальный осмотр.

     — Тогда устраивай такой, какой можешь, — ответила Оливия. Взгляд ее был спокойным. — Наблюдай за ним. Если выяснится, что он — другая форма жизни... достаточно крепкая, чтобы пройти испытание физраствором, то нам лучше узнать это как можно скорее. Так что внимательно за ним наблюдай, ты меня слышишь?

     — Слышу, — Джей Ди направился к двери.

     — И держи оружие заряженным, — напомнила Оливия, обратив внимание на количество истощающихся запасов. Что ж, идея расчета и распределения ресурсов под руководством бывших бухгалтеров — Кэти и Гэри — была на данный момент актуальнее некуда.

     — Да, — с тяжелым сердцем ответил Джей Ди и вышел из комнаты на болезненно-желтый дневной свет.

Глава третья

     Дейв и Джей Ди наблюдали, как мальчик ел из небольшой миски с тушеной кониной за столом в комнате, которая здесь играла роль столовой. Время еды обыкновенно было строго зафиксировано, чтобы трем поварам, которые трудились в поте лица, стараясь прокормить местных жителей, не приходилось сильно перетруждаться. Все приготовления проходили на улице, на кострах, и только потом еду приносили в столовую. За дополнительно укрепленными дверями складских помещений при этом продолжали стремительно таять запасы консервов и воды. Можно сказать, они уже почти закончились.

     Дневной свет просачивался в помещение через мутную пленку, которой были заклеены два окна. На некоторых столиках стояли лампады и свечи, однако этот скудный свет никак не мог сделать столовую менее мрачной. На дальней стене краснела надпись «МЫ ВЫЖИВЕМ!», нанесенная с яростной и безумной решимостью — красные ручейки краски стекали от агрессивно начертанных букв к самому полу, покрытому линолеумом.

     Мальчик поглощал еду так, будто в начертанные на стене слова не верил — по его виду могло показаться, что завтра никогда не наступит. Ему дали бумажный стаканчик с несколькими глотками воды и сказали, что это все, что он может получить, поэтому он старался не выпивать всю порцию слишком спешно. А вот история его знакомства с тушеной кониной была довольно короткой.

     — Сделай глубокий вдох, — сказал Джон Дуглас.

     Итан отвлекся от методичного вылизывания миски и выполнил то, что сказал доктор.

     — Боли в легких нет?

     — Немного давит. Больно вот здесь, — ответил Итан, коснувшись центра груди. Затем вернулся к тому, чтобы собрать языком все крохи мяса, и помогал себе пальцами, доставая кусочки, засевшие на самом дне миски.

     — Наверное, шея тоже болит, рискну предположить?

     — Немного.