Грани матрицы

– Спутники выводят с разгонных пилонов в Южной Америке. Та же самая конструкция, что и в баллистическом транспорте. Только разгон гораздо сильнее, а пилоны больше. Я видела картинки в Интернете; самой бывать в космосе и на космодромах не доводилось. Разгонные пилоны громадные. Они поднимаются вверх на две тысячи метров. А по земле идеальный монорельсовый путь тянется на пятьдесят километров. Сначала аппарат разгоняется с помощью электромагнитного поля по поверхности Земли, потом взлетает по очень маленькому уклону пилона – при большем закруглении нагрузки не выдержат ни стойки, ни сам аппарат – и устремляется в небо. Правда, потом все равно приходится включать двигатели. Но топлива тратится гораздо меньше. Основной разгон происходит за счет электроэнергии. И, естественно, космодром расположен на экваторе – чтобы использовать вращение Земли.

Девушка рассказывала интересно и гладко. Но и я был не лыком шит. Решив, что бумаги здесь не найдется, я потребовал у робота-официанта салфетку. Тому не пришлось ехать за ней в бар, запас салфеток имелся в маленьком потайном ящичке.

Воспользовавшись мягкой бумагой салфетки и вечным пером для подписания счетов, которое было закреплено на корпусе робота, я произвел некоторые расчеты.

Любой рельсовый путь не слишком хорош для разгонного механизма по одной простой причине: чем выше ускорение, тем выше скорость. Чем больше скорость, тем скорее объект покидает разгонную трассу. Стало быть, времени на разгон у него остается все меньше и меньше.

Вспомнив, что пройденный путь пропорционален произведению ускорения на квадрат времени, а именно:…

, а скорость есть не что иное, как произведение ускорения на время:

,,

V=at, путем несложных преобразований я получил формулу:

Открытия Америки здесь не было, формула знакомая, но нельзя ведь помнить их все? Только базовые формулы, а нужные легко вывести из них.

Подставив в формулу длину разгонного пути на наземной дороге и пилоне, пятьдесят километров, или пятьдесят тысяч метров, я предположил, что ускорение на трассе, как и в тех первых ракетах, что поднимали на орбиту космонавтов, около десяти g[4], или сто метров в секунду в квадрате. Разгонять корабль с меньшим ускорением – неэффективно. С большим – трудно и небезопасно для людей и грузов.

После вычислений стало ясно, что с ускорением в 10 g на трассе в пятьдесят километров космический корабль или спутник мог разогнаться до скорости, немного больше трех километров в секунду. Недостаточно для выхода на орбиту, но половина первой космической скорости уже есть. Дальше остается только включить ракетные двигатели и еще немного поднажать.

Надя с недоумением наблюдала за моими действиями.

– Что ты пишешь? – спросила она, когда я отложил салфетку и удовлетворенно улыбнулся.

– Считал, до какой скорости разгоняются на пилоне корабли.

– Считал? – недоверчиво переспросила девушка. – Но ты ведь писал! И у тебя не было компьютера… На салфетках только стихи пишут… Всякие чудики ненормальные!

– Вовсе нет. А писал я формулы, опорные числа для вычислений. В уме посчитать сложно.

– Почему же ты не воспользовался компьютером? – задала резонный вопрос Надя.

– Забыл, что у меня всегда есть к нему доступ. К тому же главное – не посчитать, а получить нужную формулу. Да и вообще, тут расчетов – на пять минут.

Надя покачала головой.

– Для этого есть инженеры. И специальные программы. Зачем ломать голову?

Что я мог ответить на этот вопрос? Ведь и компьютерные программы пишут люди. Даже в мое время молодежь предпочитала носить с собой калькулятор, а не учить таблицу умножения. Но я все же полагал, что понемногу человек должен знать обо всем. И в чем-то быть специалистом.

– Пойдем купаться, – предложил я Наде. – Или тебе нужен надувной матрас или спасательный круг?

– Нужен, – кивнула девушка. – Сама я не выплыву. Она схватила большой резиновый круг и прыгнула с ним в бассейн.

* * *

После отдыха мы вновь занимались. На этот раз – не на тактическом тренажере, а в обучающей лаборатории. Компьютерная система, подключенная к Интернету, демонстрировала мне все виды вооружения, которые могут использовать террористы. Боевая техника, собственно оружие, взрывчатые материалы, миниатюрные местные и более крупные тактические ракеты, устройства направленного взрыва, ложные цели, маскировочные системы…

И когда я уже начинал думать, что взялся за заведомо проигрышное дело и ГигаТЭЦ обречена, выяснялось, что практически на каждое средство нападения есть не менее эффективное средство защиты. Тактические ракеты, которые могли нанести ГигаТЭЦ серьезный вред, легко распознавались и уничтожались с орбиты дежурными боевыми спутниками. Мини-ракеты не способны были помешать нормальной жизнедеятельности станции. Против них существовали активные и пассивные системы защиты, и маленькие ракеты вполне можно было сбивать из самонаводящихся крупнокалиберных пулеметов. Серьезную опасность представляли лишь экипированные соответствующим образом люди. Они все-таки умнее запрограммированных ракет. Но и людей можно было остановить.