Грани

Толин молчал. Его уже немолодое, осунувшееся лицо с правильными чертами выдавало внутреннюю борьбу, которая в нем сейчас происходила. Обычно подтянутый и статный, сейчас он ссутулился и выглядел крайне подавленным. Наконец он поднял свои голубые глаза к женщине и заговорил:

– Я все понимаю, но она пока не готова принять эту идею. Ей нужно еще немного времени. – Мужчина старался говорить спокойно. – Ты же знаешь, я всегда за них за всех переживаю. Мне хочется, чтобы они были счастливы. Если я начну тянуть ее за уши, это может спровоцировать обратную реакцию.

– Слушай, я еще могу понять один день, ну два, ну неделю. Но ты вечно играешь в опасные игры. Она навсегда может застрять между мирами, и как тогда ты ее оттуда вытащишь? Что ты скажешь там? – сказала женщина и многозначительно посмотрела наверх.

– Фактически ничего не происходит. Конечно, она все еще не здесь и уже не там, но, наверное, в этом для нее есть какое-то значение. Я не знаю ответа.

– Все ты знаешь! Сам же ей говорил, что все решения однозначны.

– Перестань, пожалуйста, мне и так плохо, очень тебя прошу. Я не могу это остановить. Всю свою жизнь она была несчастна и теперь, кажется, в первый раз испытывает такие эмоции. Пусть это будет моим подарком для нее. Я не всегда делал все, что было в моих силах, но теперь мне хочется сделать что-то, вероятно, в последний раз, – мужчина вдруг резко помрачнел, а потом продолжил: – Ты же знаешь, мне всегда грустно, когда я вижу, что человек за всю жизнь ни разу не испытал настоящей любви. И потом, мне уже самому интересно, чем закончится эта история.

– Эх, Толин, Толин! Такими темпами ты никогда не перейдешь на другой уровень, – грустно покачала головой женщина.

– Ну и ладно, – спокойно ответил он, – зато я сделаю кого-то счастливее, пусть совсем ненадолго. Но в ее жизни наконец-то появился какой-то новый смысл…

– Это не ее жизнь, – почти закричала собеседница, – у нее больше нет жизни! Она умерла, и уже очень давно!

Глава 3, в которой решения становятся очевидными

Толин неспешно шагал по тенистой тропинке, извивающейся и периодически теряющейся в густой зеленой траве и причудливого вида цветах, наконец он вышел к небольшой избушке, срубленной из неотесанных бревен. В ней, похоже, не было двери, а окна выполняли скорее функцию бойниц, слишком уж маленькими они были. Он уверенно и привычно прошел сквозь стену. Интерьер избушки выглядел не очень уютным. Всю обстановку составляли простая металлическая кровать, деревянный стол из грубых досок и такой же стул. Создавалось ощущение, что хозяин жилища либо не проводил здесь много времени, либо не планировал надолго задерживаться в этом жилище.

Толин отодвинул стул и тяжело опустился на него, обхватив голову руками. Насколько же Соня была права, когда писала в своем дневнике: если бы мы только могли знать все ответы заранее! Иногда ему так хотелось улавливать хоть какой-то смысл во всем происходящем, обладать уверенностью в том, что он поступает правильно. Но чем больше возникало вопросов, тем меньше отыскивалось ответов. И он, кажется, окончательно запутался. В последнее время ему приходилось особенно сложно. Женщина его мечты, которую он любил так долго, та, ради которой он готов был отказаться от всего на этом и на том свете, навсегда покинула его. Эта ситуация казалась невыносимой, но выхода из сложившейся ситуации уже не было, пути к отступлению отрезаны, причем им самим. Никаких сомнений в том, что ситуацию изменить невозможно. По крайней мере, она сейчас счастлива. Ему хотелось верить в это.

За спиной Толина послышался шелест, и он обернулся. Позади него стояла Аида, молодая стройная девушка в фиолетовом шелковом платье. Она молча и выразительно посмотрела на него, а потом сказала:

– Послушай, я знаю, как тебе сейчас тяжело. Все произошедшее – несправедливо. Ты сделал так много и взамен ничего не получил. Нет, ты, конечно, знаешь, что, вероятно, она теперь счастлива, но это не делает счастливее тебя, хотя ты этого заслуживаешь как никто, – она выдержала небольшую паузу. – Я долго думала, имею ли я право тебе рассказывать о том, что я недавно узнала. Но я решилась, потому что понимаю одну истину. Я никогда себе не прощу, если буду знать, что ты страдал, а я, будучи в силах что-то изменить, безучастно смотрела на твои мучения.

– Но как мне можно помочь? Что можно сделать? Я никудышный ангел, если даже не могу подвести свою подопечную к логическому исходу. И я никудышный влюбленный, если не смог удержать дорогого мне человека, ведь мне столько раз выпадала возможность быть вместе с ней! – Лицо Толина выражало скорбь.