И Серёжа едва сдержался, чтобы не наброситься на неё прямо здесь, в лифте.
Девятый этаж возник неожиданно. Серёжа молил бога, чтобы хоть здесь им повезло.
И им повезло. Во-первых, на лестничной площадке никого не было. А во-вторых, дверь на крышу была открыта.
Здесь, на плоской крыше дома, стоял стол. Самый настоящий письменный стол, который вытащил сюда за ненадобностью кто-то из жильцов верхнего этажа.
— Иди сюда, — прошептал Серёжа и потянул девочку к столу.
— Серёжа, что ты, что ты, — лепетала Леночка, но шла за ним.
— Иди сюда, — повторил Серёжа и подтолкнул подружку к столу.
Он сразу обнял её, и они стали целоваться. Его ладони нетерпеливо и жадно скользили по её обнаженной талии, по тонкой юбке, вниз к бедрам, снова вверх, к животу, обнажая стройные ноги.
Потом он полуприсел и стал снимать с неё трусики.
Маленькие, в голубую и белую клеточку.
— Миленькая, — прошептал он, раздвигая её колени.
Серёжа сделал движение бедрами, и проник в её таинство. Он задвигался туда-сюда, но понял, что получается не так, как хочется. Серёжа пытался проникнуть поглубже, до самого конца, но, увы! Словно что-то мешало.
— Раздвинь пошире, — нетерпеливо прошептал Серёжа и развел в стороны её ноги.
— Не спеши так, — охнула в ответ Леночка.
Не спешить? Разве он спешит?
А вот теперь, когда она послушно раздвинула бедра, он толкнулся вновь и проник в неё полностью, так, что Леночка громко охнула. Отлично!
И Серёжа задвигался.
Он чувствовал, как в нём, словно лавина, нарастает страсть.
— Мне больно! — воскликнула Леночка.
«Больно? Опять больно? Не может быть!» — и он задвигался ещё резче.
Где-то в отдаленном уголке сознания мелькнула мысль, что, быть может, сегодня тоже нельзя кончать в Леночку, но уже не существовало силы способной прекратить эту сладкую пытку, и в это мгновение Серёжа, до самого предела вонзившись в девичье тело, стал, содрогаясь, спускать.
Долго. Сладко. Полно.
Серёжа, как сквозь сон, услышал стон и понял, что это стонет он сам.
Потом он припал к её плечу и целовал её вздрагивающие губы, шею, плечи и чувствовал только одно: любовь к этой девушке, с которой он прошел весь путь от мальчика до мужчины, путь такой простой и такой сложный.
— Тебе было хорошо? — спросил Серёжа хриплым голосом.
— Не очень, — ответила Леночка.
— Почему? — изумлённо спросил он.
— Гвоздь в попу колет, — сказала девушка.
От этих её слов Серёжа был готов провалиться сквозь землю.
— Сказала бы мне, — произнёс он укоризненно.
— Я же сказала тебе, что мне больно, — ответила она.
— Прости меня, — прошептал Серёжа.
Леночка промолчала.
«Опять она не кончила», — грустно подумал он.
— Хочешь ещё? — спросил Серёжа.
— Нет. Вполне достаточно, — сухо ответила девушка.
В груди у Серёжи возникло неприятное чувство. Казалось, что стало неровно биться сердце.
Он шагнул в сторону и стал подтягивать брюки. Леночка быстро и споро одела трусики.
Серёжа подошел к краю крыши.
— Ты куда? Осторожнее, — тихо произнесла Леночка
— Смотри, какая бездна, — сказал он, показав рукой вниз.
— Страшно, — прошептала девушка.
— Совсем не страшно. Кажется, что вполне можно взлететь.
— Ага… Взлететь… Один раз.
— А что? Хотя бы и один раз. Махнуть руками и взлететь.
— Ты фантазёр.
— Взлететь не трудно. Нужно только захотеть.
— Не стой там. Иди сюда, — требовательно сказала Лена.
— Я сейчас, — ответил он.
Серёже было приятно, что она о нём беспокоится.
«Она меня всё-таки любит», — от этой мысли у Сережи сладко заныло в груди.
Со стороны танцплощадки донеслась ухарская песня.
«Ветер в харю, А я шпарю, Что мне грусть моя печаль, Видел Алку Пугачеву, Горбачева не встречал».
Серёжа засмеялся, ну и стихи! Кто-то же сочинил! И даже получил за это полновесный гонорар.
На душе стало немного легче.
Видимо, от ветра в харю.
С крыши они спускались осторожно, словно мартовские кошки. Серёжа держал Лену за руку и внутренне вздрагивал от любви к ней.
Засыпая, он потрогал себя. Нет, совсем не хотелось. Да и зачем? Глупости-то какие!
— Все, теперь только с Леночкой, — подумал Серёжа.
«Нужно не спешить, чтобы она тоже кончала», — рассуждал он.
«А вдруг она залетит?» — тревожно спросил внутренний голос.
«Нет, не залетит. Куплю этих штучек и все будет отлично.»
Внутренний голос замолк, видимо, вполне удовлетворенный такой идеей.
«Но где покупать?» — на этот вопрос ответа не было.
Хорошо на Западе! Серёжа вспомнил, что как-то читал, будто там есть автоматы для продажи этих самых изделий. И в школах, вроде, ставят. Брехня, наверно. Серёжа усмехнулся, представив, что он вместе со своей девушкой, то есть с Леночкой, на большой перемене спускаются в фойе школы, где стоит этот самый автомат, подходят к нему, а он такой красочный, разноцветный, привлекательный. За стеклом образцы предлагаемых изделий. И Серёжа спрашивает Леночку: «Какой ты хочешь?» А Леночка, тупя глазки, показывает пальчиком на понравившийся ей презервативчик. А Серёжа щедр, он покупает и те, что приглянулись Леночке, и другие, подороже, с изысками, девушка капризно спрашивает: «Зачем так много?» А сама-то знает, что в этом деле никогда не бывает много.
Мечты, мечты.