Графиня Листаль

Иль–ла–Мер есть небольшой островок в группе Ремирских островов, куда отправляют стариков, больных и выздоравливающих.

Нед Фразер по болезни был отправлен туда.

Рядом с ним занимал место один каторжник сосланный пятнадцать лет тому назад за убийство. Со времени его прибытия, весь состав его товарищей уже не раз переменился, никто не знал его имени, котораго он никогда не говорил тем, которые его о нем спрашивали. Поэтому его называли по номеру той постели, на которой он спал.

Это был Седьмой–номер.

Седьмой–номер пользовался уважением своих товарищей, а начальство показывало к нему особенное расположение; в течении пятнадцати лет он ни разу не был наказан. В свободное от работы время он садился на берегу моря и по нескольку часов сидел неподвижно, глядя куда–то вдаль.

Чего искал он на горизонте? Седьмой–номер был никто иной как Пьер Бланше, историю котораго мы разсказали раньше.

Вскоре после произнесения приговора, Марсель, адвокат Пьера, добился смягчения его наказания. Эшафот был заменен вечной каторжной работой. Адвокат разсчитывал не остановиться на этом. Для него не было сомнения относительно успеха его планов. Он понял все, что было преступнаго и ужаснаго в поведении Мэри Бланше, и дал себе обещание сделать все возможное чтобы снасти своего несчастнаго клиента. К несчастию для Бланше, человек, бывший его единственной поддержкой, должен был погибнуть самым ужасным образом. В 1843 году произошло страшное землетрясение, уничтожившее Поэнт–а–Питр. Множество жертв погибло под развалинами разрушеннаго города или нашли смерть во время пожара. Марсель был среди жертв этаго ужаснаго разрушения.

После его смерти, кто стал бы заниматься судьбою Пьера Бланше? Конечно, никто. Перед несчастным было только безконечное существование каторжника.

Он покорился судьбе. Всякая надежда для него погибла. В первые годы он думал иногда о Мэри, он говорил себе, что, может быть, придет день, когда она вспомнит о том кого погубила, что может быть, угрызения совести тронут наконец ея испорченное сердце, и что она все пустит в ход, чтобы исправить сделанное ею зло. Время шло.

Пьер ничего не слыхал о Мэри. Прошло десять лет со времени его приговора, как вдруг одно неожиданное обстоятельство снова пробудило его воспоминания, и дало его мыслям новое направление.

Один новоприбывший произнес при нем имя Джемса Виллинса. Это был брат Мэри. Бланше вздрогнул и стал прислушиваться к разговору.

Разсказывали о побеге Джемса, который был посажен в Нью—иоркскую тюрьму. Он был известен под названием Джемса Гардтонга.

Седьмой–номер просил и получил позволение написать Джемсу, чтобы спросить, не знает–ли он, что сталось с его сестрой. С каким нетерпением ждал Седьмой–номер ответа на письмо. Наконец, через несколько месяцев ответ был получен. Джемс писал, что его сестра уехала в Европу и что он имел основание думать, что она находится в недурном положении, так как она часто присылала ему деньги. Но он мог сказать только одно то, что письма им получаемыя были с парижским штемпелем. Седьмой–номер написал снова.

Но Джемс был уже выпущен из тюрьмы и что с ним сталось, никто не знал.

Теперь Бланше был уверен хотя в том, что его жена существует. И так, она не только забыла его, но довела это забвение до последней степени цинизма. Она писала своему брату и ни мало не заботилась о том, который из–за нея переносил такия ужасныя мучения. Тогда несчастным овладела страшная жажда мщения. Эта женщина казалась ему чудовищем. Но что сделать? Просить помилования? Бланше знал, что не получит его. Бежать? но мог–ли он подумать об этом? продолжительное пребывание в остроге истощило его силы. У него не было достаточно силы и он сознавался себе, что боялся умереть… умереть, не отмстив.

Тогда он решился ждать, чтобы представился случай, он надеялся, что Провидение не допустит такому страшному преступлению остаться безнаказанным.

Терпение! Терпение!

Он терпел пять лет, подерживаемый какой–то неопределенной надеждой, мысль о мщении сроднилась с его душой.

В это время в остроге появился Нед Фразер, американец.

Когда Бланше узнал его национальность, то постарался сблизиться с ним. Тайный инстинкт говорил ему, что этот человек мог помочь ему в его планах.

Однажды Бланше неожиданно спросил его:

— Знали вы Джемса Гардтонга?

Американец с удивлением взглянул на него. Во–первых потому, что Седьмой–номер ни с кем не говорил, а во–вторых потому, что, будучи французом, он интересовался американскими мошенниками.

— Да, отвечал он, я его знал.

— В самом деле? вскричал с оживлением Седьмой–номер.

Потом недоверчиво взглянул на Неда, думая не мистификация–ли это. Ему не верилось, чтобы судьба стала наконец ему благоприятствовать.

Нед уверил его, что сказал сущую истину. Не только он знал Джемса Гардтонга, но они даже работали вместе; пойманный в новом преступлении, Джемс бежал и уехал в Англию. Тогда, видя, что Пьер молчит и думает, Нед засыпал его вопросами. Сначала Бланше отказался дать какия бы то ни было обяснения и несколько времени Нед не мог победить его упрямства.