Граф Суворов. Том 9

— Я этого не допущу! — вскочила Ольга, сжав кулаки. — Я! Я настоящая наследница и великая княжна Меньшикова! Даже если эту мелкую потаскушку признали — она младшая, а я старшая, чистая кровь!

— Сядь и успокойся. — рявкнул Петр, и помог невесте занять кресло невидимым пинком. Та успела лишь охнуть. — Доказательства у вас есть?

— Есть. Но в начале я хотел бы услышать извинения по отношению к великой княжне Ангелине Дмитриевне. — сказал я, кивнув в сторону Ольги. — Или она судит по себе, меняя мужей как перчатки?

— Я… — Ольга аж захлебнулась от возмущения. — Да чтоб я…

— От лица своей невесты, как ее защитник, я приношу извинения за её необдуманные слова. — сказал Петр, прожигая во мне дыру взглядом. — Ваша очередь.

— Очередь в чем? Я-то ничего подобного не сказал. — усмехнулся я. — Или вы о доказательствах? Обязательно предьявим в суде. Как и многое другое, что было обнаружено и по данной особе лично, и по роду Меньшиковых и их союзников. Если до этого дойдет дело. Даже готовы обеспечить публичное слушание. Но так или иначе, ей все равно не достанется ни клочка земли и ни рубля из наследства.

— Потрудитесь объяснится. — проговорил регент. — Она прямая наследница Меньшиковых. Даже если ее младший, и, судя по всему, не слишком сдержанный дядя повел себя непристойно и породил Ангелину, даже если ее признали бояре, она может претендовать лишь на половину. Ольга — старшая Меньшикова.

— Не совсем так, если уж на то пошло, то старшая Меньшикова, так же замужняя, как и Ольга, это ее тетка Людмила. Дочь главы рода Меньшиковых, а ныне жена главы рода Суворовых. И они, как вы знаете, уже подали документы о наследии. — усмехнулся я. — Так что выходит, что, если суд решит разделить наследство Меньшиковых в пользу бывших или сейчас находящихся замужем женщин — Ольге Суворовой, отойдет одна треть, которая, как и доля Людмилы, войдет во владения Суворовых.

— И сколько из них получите вы? — недобро усмехнулся Петр. — Слышал за свое посредничество в таких делах, словно мелкий лавочник, вы Александр, берете процент, и не малый. Треть, кажется?

— Я не слишком богат, чтобы отказываться от подарков. Увы. Но и не на столько беден, чтобы пытаться женится на чужой вдове, в попытках получить наследство ее родителей. — вернул я подколку. — Так что совершенно не понимаю, зачем мне соглашаться на то чтобы отозвать иск, за какую то жалкую десятую часть от наследия Меньшиковых. Да еще и идущую к супруге, которая постоянно плетет интриги.

— Затем что это вариант мирного урегулирования. — ответил Петр. — Даже если, подчеркну ЕСЛИ, Людмилу Суворову, у которой уже взрослый сын, признают наследницей, Ольга от этого окажется совершенно свободна. А о доказательствах родства Ангелины с Дмитрием, кроме ее анализа ДНК, мы пока только слышали. Может их вообще нет. А если и есть, может они не доживут до суда.

— Как хорошо, что они есть и деваться никуда не собираются. — усмехнулся я. — Во время покушения на меня, которое пока расследуется, кто-то постарался хорошенько замести следы и взорвал библиотеку и все крыло с кабинетами в родовом особняке Меньшиковых. Кто же знал, что вся информация копируется и хранится не только, да и не столько там, сколько в подвалах. И как здорово что они полностью уцелели. Включая записи с камер видеонаблюдения.

— Это угроза? — спросил Петр, недовольно глянув на побледневшую Ольгу.

— Это одно из доказательств которое мы предоставим в суде. — ответил я. — Думаю не надо говорить, что именно мы обнаружили на тех записях? Особенно в ночь бала дебютанток? Не думаю, что об этом пора знать широкой общественности, а во дворце, как известно, уши есть не только у стен, но и у светильников.

— Вот теперь это точно угроза. — хмыкнул Петр. — Как вы верно заметили, в наше время можно вернуть девушке девственность, но также можно подделать любые видео доказательства. Особенно скопированные с носителя на носитель, неизвестно сколько раз. У вас ничего не выйдет.

— Ну что поделать. Если уж совсем ничего не выйдет, придется мне довольствоваться тем, что Людмила и Ангелина получат две трети наследства. — вздохнув ответил я. — Ну и конечно девственная вдова Ольга Суворова. Тяжбы, конечно, продлятся десять лет, не меньше, но ничего не поделать. Главное, чтобы к финалу суда не выяснилось, что доказательств свой чистоты у Ольги не осталось. А то, чего доброго, займется с кем-нибудь сексом, может даже ребенка родит…

— Десять лет без детей? — ошарашенно проговорила Ольга, до которой кажется начало доходить что именно я задумал.

— Конечно. В противном случае выйдет, что на момент смерти Бронислава Мирославовича Суворова брак был подтвержден. — усмехнулся я. — Две трети уйдут Суворовым, а треть — Ангелине и соответственно мне.

— Мы можем провести освидетельствование сейчас. — отмахнулся Петр. — А бумагу предоставить позже.