Граф Суворов, том 15 Финал

Впервые на моей памяти в узких коридорах бункера столкнулось такое количество специализированных штурмовых частей, и даже активное шумоподавление моей брони не справлялось с грохотом взрывов и непрекращающимися очередями автопушек. Каждый сражался, отчаянно, словно в последний раз, и это было не далеко от истины.

— Нет! Отцепите его от меня! Уберите! — внезапный крик бойца, до этого державшегося наравне с остальными, отвлек меня от удержания щита между нами и британскими штурмовиками. Оглянувшись я увидел как его товарищи отчаянно пытаются содрать с ноги воина черную покрывшуюся коркой от огнемета, кляксу, которая продолжала пульсировать и пробиваться внутрь.

— В стороны! — рявкнул я, и рывком оказавшись рядом активировал огненный пресс, обволакивающий доспех и выжигающий все посторонние предметы. Верхний слой брони немедленно накалился, став пепельно-белым, и через секунду от твари не осталось и следа, даже корка выгорела.

— Внутри, оно внутри! Колено! — крикнул парень, и я понял, что медлить нельзя. Выхватив меч я даже не задумываясь окутал его пламенем, а затем отсек штурмовику ногу, вместе с кляксой пытающейся забраться выше. Товарищи тут же подхватили раненого, останавливая кровь, а я выжег оставшуюся в ботинке тварь.

— В центр, сомкнуть ряды. Выжечь всё! — скомандовал я, и сам выпустил огненный конструкт, испепеляющий всю органику на своем пути. С дополнительным реактором архангела мощности мне хватило для того чтобы стена синего пламени дошла до ближайшего угла и осталась там, перекрывая путь тварям.

— Держать щиты! Огонь на поражение! — приказ Тарана пронесся по рядам и в следующую секунду союзников смело концентрированными пушечными выстрелами. Кто-то из них умудрился сдержать напор наших автопушек. Но не даром пятерки переобучались на новые специализации.

Защитники прикрывали товарищей очередями из наплечных пулеметов ПСО, сбивающих подлетающие снаряды и гранаты. Рукопашники разили тварей и пробившихся в ближний бой врагов своими копьями с проводящими наконечниками, не уступающими мечам. Артиллеристы, одиночными выстрелами семидесятимиллиметровых пушек, сносили противников вместе с щитами, если, не убивая с первого выстрела, то опрокидывая и не позволяя подняться.

Мы были готовы к этому сражению куда лучше остальных. И дело было не только в снаряжении. Четвертые номера – бойцы прикрытия, с детищами механоида – управляемыми стальными пауками, расправляющимися с мелкими тварями и выступающими в виде первой линии обороны. И командиры звеньев, с утяжеленной броней, автопушками и огнеметами — они специализировались не столько на людях, сколько на тварях, прущих сейчас из всех щелей.

Слаженные пятерки отбросили врагов в дальние коридоры, не позволяя им даже высунуться. Выжигали и расстреливали монстров, зачищая узкие проходы даже от пятнышек неживой плоти. Но этого хватало лишь для того, чтобы выживать, оставаясь на одном месте. А патроны улетали сотнями.

— Вентиляция! — предупредил один из бойцов, заливая огнём крошечную дыру в потолке, закрытую решеткой. Если бы не он, я и внимания не обратил на эти отверстия. А вот монстры, скованные моим льдом, нашли обходной путь и сейчас из многочисленных щелей буквально текла бурая масса, собираясь в лужи.

— В центр! — скомандовал я, выжигая тварей в зале, и покрывая стены и потолок толстым слоем льда. Фон диссонанса давно уже превысил все разумные пределы, а выжившие задыхались без брони и дрожали от холода, но у меня просто не оставалось другого выхода.

— Они долго не продержатся, нужно выбираться отсюда. — сказал я, оценив состояние прижавшихся друг к другу немногочисленных аристократов. Ещё недавно их одежда и платья были высшим пиком современной моды, объединяющей веянья второго ренессанса и деловой культуры, но сейчас больше напоминали жалкие лохмотья. И всё же, у многих в глазах, кроме страха, я видел решимость и гордость.

Смотреть на женщин, прикрывающих своими телами мужчин и подростков, было по крайней мере странно, но амулеты резонанса на их шеях лучше всего говорили о принадлежности к одаренным. Пусть и слабеньким, на уровне девятого, может восьмого ранга. В то время как даже рядовые бойцы первой роты имели не ниже седьмого.

— Единственный выход заблокирован. — сказал Таран, показав на толстую гранитную плиту, которой канцлер отсек нас не только от ложного императора, но ещё и от спасения. Вот только, когда для меня камень, даже инопланетный, был преградой? Очень, очень давно.

Подойдя к стене, я ударил по ней огненным клинком, и с удивлением понял, что на гладкой поверхности осталась лишь неглубокая царапина. Это вам не тонкая заслонка, возведенная Борисом во время нашего спора. Дотронувшись, я попытался оценить размер преграды, и чуть не выругался. Фон диссонанса откликался на много метров в глубину.