Граф Суворов. Том 12

— Верно. Значит лет через двести каждый дарник будет вне категорий. А такого земля может и не пережить. — подумав сказал я. — С другой стороны, даже если глав совета Тесла всего несколько, но каждый из них такой же силы что и Борис, двести лет — это слишком много. Будет таких монстров десяток, или два…

— Может они друг на друга охотятся? — спросила Мария. — Ищут тех, кто приближается к опасному рубежу и устраняют, а с помощью ордена Асклепия стерилизуют наиболее опасные и перспективные семейства.

— Даже если так, это не объясняет желание Бориса стать членом совета. — возразил я. — Уничтожить его они уже не могут — иначе давно бы это сделали. Ограничивать силу — тоже, иначе зачем такие трудности.

— Выходит, что смерть ему не угрожает? — в задумчивости стуча по подбородку пальчиком спросила Мария. — А что этот совет вообще делает?

— Официально он делает то же, о чем мы говорили, следит чтобы власть резонанса не передавалась бесконтрольно. — ответил Константин. — В случае скоропостижной смерти монарха они могут дать его наследнику возможность инициации. Присматривают за распространением камней резонанса и контролируют технологии на его основе. Одна из его важнейших публичных задач — закрытие врат диссонанса, и контроль зон.

— Вот только с Польской зоной они делать ничего не собираются. — усмехнулся я.

— Тут вы не правы, ваше высочество, они уже выпустили заявление, согласно которому открытие зоны в Варшаве, это исключительно вина Российской империи и её неправомерного и чрезмерного применения силы к мирным гражданам. — не весело усмехнувшись ответил Багратион-младший. — В связи с техногенной природой зоны они не могут пока найти решения для её контроля и закрытия, но прикладывают все силы для скорейшего разрешения этой катастрофы. Такова их официальная позиция.

— Потрясающе. — покачав головой заметил я. — Выходит мы фактически сами по себе. Как и Германия, Чехия и Австрия.

— Именно так. Хотя я слышал, что Россия в данный момент единственная страна что сражается с угрозой в одиночку. — ответил Константин. — Германия получает подкрепления и суда из Англии. Австрию поддерживает Франция, Италия и Испания. Но силы в любом случае не равны. Чудовища продолжают переть неостановимым потоком.

— Мы должны как можно быстрее разрешить текущую ситуацию. — еще больше помрачнев проговорил я. — И вернуться на Рубеж. Если тварей не будет становится меньше, то у нас не просто каждый корабль — каждый матрос будет на счету. И мало нам тварей, еще и бессмысленные интриги.

— Есть такая поговорка, ваше высочество — кому война, а кому мать родна. — заметил Константин. — Купцы зарабатывают сейчас капитал, который достанется их внукам и правнукам. Дворяне получат новые титулы, даже те, кто сидят в штабах далеко от линии фронта. А бояре смогут рассчитывать на новые владения. И только простые граждане будут страдать.

— Отличное предзнаменование, очень воодушевляющее. — хмыкнул я, и потерев лицо ладонями собрался. — У нас осталось четыре дня, чтобы разрешить ситуацию с престолонаследием и вернуться к стене. Иначе нехватка войск сыграет роковую роль, и кто будет на троне — уже совершенно не важно.

— Это всегда важно. — возразила Мария. — Просто ен все это понимают. Кроме того, если ты сбежишь из столицы сразу после принятия решения в нашу пользу, обо всех успехах можно будет забыть. Екатерина такого шанса не упустит и сделает своего бастарда официальным наследником.

— В таком случае я предлагаю решить вопрос кардинальным способом, так чтобы у вашей матушки даже теоретически не осталось других вариантов. — тихо, несмотря на маскировочную сферу, проговорил Константин. — Нужно устранить вашего возможного конкурента, и тогда, пока вы живы, ни один другой кандидат не появится.

— Ну-ка, повтори еще раз. — чуть сощурившись посмотрел я на Константина. — Ты предлагаешь мне убить годовалого, ни в чем неповинного ребенка только для того, чтобы устранить технического конкурента?

— Глупость сморозил. — тут же пошел на попятную Багратион-младший. — Но этот вариант и в самом деле самый надежный.

— Если нам придется убивать младенцев ради того, чтобы захватить власть, то чем мы будем лучше тех, кто её уже удерживает? — спросила Мария, поджав губы. — К тому же, если подобное вскроется, можно навсегда забыть о собственной репутации и репутации рода. Разве что внукам перестанут напоминать, что их дед детоубийца.

— Я понимаю. Сейчас у вашего высочества образ святого целителя. И не без причины, так что подобное преступление не только опорочило бы его, но и разрушило все над чем вы так долго работали. — кивнул Константин. — В таком случае силовой вариант исключен?

— Да, мы не станем развязывать бойню на улицах столицы. — ответил я. — Нужно действовать аккуратнее и мудрее.

— А что в парламенте и думе? — спросил Багратион-младший, повернувшись к моей супруге. — К чему склоняются голоса?