Граф Суворов

— Ну, что сказал Леонидыч? — обступили Варвару взъерошенные товарки. Чертовы волчата только ушли, а их заставили сидеть вместе с собой и за ужином. Мало того — теперь рядом постоянно находился один из дружинников, под взглядом которого даже плошку риса не вынесешь.

— Дуня не вернется. — мрачно ответила заместительница, первой начавшая совать в старшую повариху отравленные кексы. Она всегда ненавидела жируху, за то, что ей досталось теплое место, за то, что приходилось унижаться для получения работы, за то, что они с мужем постоянно перебивались «объедками». Но теперь… — Нам придется перетерпеть, если не хотим как она — в больничку отъехать.

— Ты что такое говоришь? Надо найти управу на этих щенков! — тихим шепотом возмутилась одна из старых поварих. — Они же нам житья не дадут.

— Ну хочешь — увольняйся, держать тебя никто не станет. — махнула рукой Варя. — Теперь я тут главная, а значит мне и решать кто будет работать. А если думаешь, что у меня на теплое местечко не найдется кого пригреть.

Никто так не думал. Да, воровать не получится, да и сэкономить лишний раз не выйдет — ведь есть придется с иждивенцами. Этими никому не нужными сиротами. А у них у самих дети, которых нужно хорошо кормить… Но уж лучше так, чем потерять работу. Место-то и в самом деле теплое.

Глава 14

Почти неделю пришлось сидеть тихо, не отвлекаясь от учебы и тренировок. Но мне это шло только на пользу. Я показал Марине с помощью глаза условия жизни в общежитии, провел «профилактические» беседы с учениками старших курсов и своими одногруппниками. Даже кухарок разговорил, на их «историю».

Заодно выяснил что разговор один на одни, по душам, и история с разделением сообщников по комнатам — действительно не врут. Пока поварихи держались вместе, только кивали и мотали головами. Но стоило их увести в разные комнаты, выждать пятнадцать минут а затем зайти к каждой, говоря что вторая мне уже все рассказала и теперь нужно только уточнить детали — их прорывало словесным поносом.

Все это удалось провернуть под носом у дежурных, количество который, кажется, стало не меньше, чем учащихся. Похоже надергали из военных с первого по третий курс, только чтобы за нами следить. Но больше всего меня поражало то, что чем тише и спокойней мы себя вели, тем больше бесился куратор. Похоже Меньшиков накрутил ему хвост за прошлые косяки и сейчас Ульянов цеплялся к каждой не застегнутой пуговице.

Вот только при всех его усилиях повода для губы мы не давали. Не в смысле что ничего такого не делали, а в смысле что исполняли главное правило академии, выведенное еще на уроке Гаубицева — не попадаться. Конечно, такой девиз больше подошел бы преступникам, но в отличие от последних я своей честью не поступался. В общем все шло своим чередом, пока однажды на тренировке не завязалась драка.

— В чем дело? — спросил я, подходя ближе. Двое первокурсников, один из Т, второй из Ф. Оба довольно крепкие ребята, уже разбили друг другу лица, но даже в кровавых соплях продолжали драться, с ненавистью глядя друг на друга.

— Выясняют кто будет в 1У5. — с усмешкой объяснил Шебутнов. — А я ставки принимаю. Как думаешь кто в наше звено войдет?

— Тот, кто заслужит. — успокаиваясь решил я. — Слабаки нам не нужны, а дураки тем более. Нужно знать когда останавливаться.

— Ну ты то не знаешь. — пожал плечами Леха. — Ходят слухи что ты чемпиона Сибири убил во время вступительного экзамена. Нет, никто тебя не обвиняет, но слухи штука упорная.

— Ну допустим на ногах останется только один, и это правильно. Только вот они не думали, что этого недостаточно для перевода? — удивленно проговорил я, наблюдая за дракой. — Или решили, что Ульянов расщедрится?

— Михаил Иванович сказал, что в рамках ТУФ мы можем хоть все в один отряд поступить, главное, чтобы ему не мешали. А по документам он по факту проведет. — ответил Шебутнов. — За бутылку, я уже договорился. Только доставать они ее сами будут. И не в столовой.

— Это хороший тест на сообразительность. — пришлось признать мне. — Только вот вскоре водка может и не понадобится.

— Да? С чего вдруг? Думаешь сопьется окончательно? — удивленно спросил Леха.

— Такие опасения тоже есть. — кивнул я, не став раскрывать перед товарищем все карты. На самом деле я уже несколько дней дожидался пока разморенный осенним солнцем преподаватель заснет, а затем использовал апупунктуру. Дело шло медленно, особенно учитывая, что каждый раз преподаватель был в стельку пьян.

Но надежда на то, что мне удастся перенаправить энергию по меридианам и отучить организм от алкоголя, вызвав острое отторжение — все же была. По крайней мере с каждым днем Гаубицев все с большей неприязнью посматривал на собственную флягу, хотя пить и не переставал.

— Есть! Победил Петр Жеглов! — подскочив к оставшемуся стоять на ногах парню громко произнес Леха. Держался этот поджарый, черноволосый крепыш из последних сил, но вид имел боевой. — Поздравляю с выходом в полуфинал по силе.