Граф Суворов 12 (СИ)

— Сложно сказать. Так или иначе, даже то, что изначально не должно было двигаться и представлять угрозу может превратиться в чудовище. И тут мы переходим к разделению на третью категорию — опасное и не опасное. — проговорил Филарет. — И если вы хотите четкого разделения в этой категории, увы, это практически невозможно. Слишком много форм которые могут влиять по-разному на людей.

— Ваше святейшество, я все понимаю, но можно чуть ближе к сути? Нас не беспокоят искаженные животные, мелкие грызуны и прочая живность, только то, что может реально навредить людям, большому скоплению, и представлять угрозу для наших вооруженных формирований. — попросил я.

— Простите, ваше высочество, но вы слишком узко мыслите. — поморщился патриарх. — Это может вылиться в большие проблемы. Например, опасна ли стая крыс из двадцати особей? А из двадцати тысяч особей? А из двухсот? А если находясь вместе они обладают достаточным диссонансным полем чтобы останавливать не только палки, но и пули? А что на счет невосприимчивых к огню покрытых…

— Я всё понял. — вздохнул я прикрыв глаза. — По вашим словам подготовится к встрече с тем, что прибудет к нам из новой аномальной зоны невозможно. Так?

— Ко всему — точно нет. Но если вы дадите мне наконец рассказать… — проговорил с ухмылкой Филарет, и мне лишь оставалось развести руками. — Отлично. В таком случае я продолжу. На чем я остановился? Ах да. Опасные виды искаженных могут быть как разумны, так и нет. И тут есть несколько вариантов. Первый — обычные люди и дарники, именно по этой причине я начал разговор с нас с вами. Отличий нет или они минимальны, возможности одаренных врагов вы и сами представляете.

Второй вариант — искаженные подвергшиеся диссонансу огромной силы и при этом находившиеся в общественных местах. Часто они теряют всё, волю, разум, даже собственное тело… они становятся одним целым с несколькими или даже с массой других людей и животных. Это поистине очень опасное создание и ужасная участь, но есть вещи и страшнее.

Третий, но не последний вариант — это глобальное изменение тела без потери разума, но с его частичным искажением. И вот это приводит меня в кошмар. Десятки мечущихся разумов заключенных в одном теле. Чаще всего в них не остается ни капли света. — покачал головой патриарх. — Объятые ужасом, скованные болью и подстегиваемые единственным животным инстинктом — яростью по отношению ко всему живому, они стремятся уничтожить всё вокруг и умереть. Но при этом они остаются сообразительны, а некоторые… впрочем это бывает крайне редко.

— Ваше святейшество… — раздраженно проговорил я.

— Да-да, прошу прощения, увлекся. Есть и другой вариант, если подвергшийся изменениям человек, бывший в зоне диссонанса, не только выжил и не слился с другими в одну массу, но и сохранил разум. Чаще всего такие люди просто становятся недееспособными калеками, но один из тысячи, а может и сотни тысяч, приобретает невообразимые способности. — произнес Филарет, будто задумавшись, говорить ли нам всю правду, а затем, вздохнув, продолжил.

— Можете не загибать пальцы, просто слушайте. Полный контроль над искаженной плотью, своей в первую очередь, и как следствие — мгновенная и свободная смена внешности, вплоть до деталей одежды. Создание локальных врат диссонанса и перемещение через них на любые расстояния. Управление конструктами на подсознательном уровне…

— Ужас какой-то. — пробормотала Ангелина.

— Ничего страшного, мы одного такого обнаружили и даже победили. — ответил я. — Вместе с Марией, в женской закрытой гимназии.

— Я слышал об этом происшествии. — кивнул Филарет. — А также слышал, что вы не сумели с ним, справится. В результате тот же искаженный, разделявший взгляды бунтовщиков, атаковал Петра Николаевича и был казнен. Однако же, господин регент — один из сильнейших в государстве дарников.

— Выходит наша главная проблема именно такие особенные искаженные? — уточнил Таран. — Но разве они могут устоять против огнеметов и напалма?

— Если контролируют конструкты — да. — ответил я вместо патриарха. — Представь, что ты выпустил несколько зажигательных снарядов, а их подхватили прессом и отправили обратно?

— Вы не о том беспокоитесь, ваше высочество. — заметил Филарет. — Главное не их индивидуальные силы, а как я и сказал — управление вообще всей искаженной плотью. Как есть резонанс, так и диссонанс, вроде совпадающей частоты при радиосвязи. И вот когда один такой разумный берет контроль над большой массой, многократно увеличивая. И тогда даже не знаю кто с ними сможет справится.

— Если бы все было так страшно как вы говорите — от нашего мира давно ничего бы не осталось. — недоверчиво фыркнула Мария. — Но мы живы и в целом, несмотря на потрясения, в нашей стране все совсем неплохо. А в некоторых других и вовсе красота.