Граф Рысев 2 (СИ)

— Есть такое слово «надо». Маш, ты будущий офицер, и должна гораздо лучше меня понимать, что такое дисциплина. Я-то простой художник, мне всё можно. А вот тебе нет. Так что просто съешь эту проклятую летягу и не будем вступать в дискуссию. Я, межу прочим, только благодаря им выжил. Правда, мясо долго потом есть не мог, но сейчас всё нормально. Я же не заставляю тебя питаться только ими, да ещё и без соли в течении нескольких месяцев.

— В меня не лезет. Я не привыкла есть столько, — она вздохнула и закинула в рот очередной кусочек.

— Тем не менее, постарайся. Тебе не так уж много осталось, а я пока приготовлюсь писать твой портрет.

— В обнажённом виде, — у Маши глаза загорелись. Не понимаю, почему она так хочет, чтобы я рисовал её голой.

Она старательно доела остатки варева и прислушалась к себе. Да, девочка. Твоим каналам сейчас значительно лучше. Их больше не разрывает эта отчаянная боль от переполнения, потому что они начали равномерно расширяться. Возвращая часть неиспользованной энергии в источник, объем которого тоже увеличился.

Унеся поднос с грязной посудой, я вернулся в комнату и принялся устанавливать мольберт. Рисовать Машу в блокнот, как я делал это почти всегда, не хотелось.

— Раздевайся и ложись, — сказал я, оттачивая карандаши.

— Как ложиться? — я поднял глаза и на секунду замер. Маша стояла передо мной полностью обнажённой.

— На бок, и руку над головой закинь. — Наконец, я отмер и принялся распоряжаться. Выбросив из головы все неприличные мысли, полностью погрузился в процесс создания картины. — Подвинься чуть-чуть правее.

— Вот так? — она тоже стала серьёзной. Я посмотрел, как играет свет и тени на её теле, и кивнул.

— Да, вот так. И бедра прикрой одеялом. Обнаженная натура не подразумевает пошлости, — добавил я.

— Ты так говоришь, будто можешь в обнаженной женщине невинную девушку изобразить, — Маша улыбнулась.

— Вообще-то, могу. Но, для тебя немного поздно об этом говорить, — я взял в руку карандаш. — Ну, а теперь, постарайся не шевелиться. Пока я набросок, по крайней мере, не завершу.

Работал я минут сорок. Работал вдумчиво и тщательно. За это время сделал только набросок с дополнительными линиями, и примерными границами света и тени. Наконец, удовлетворившись полученным результатом, положил карандаш на полочку.

— Всё? — спросила Маша, опуская руку.

— На сегодня да, — я подошёл к кровати и поставил на неё одно колено. — Обычно я быстрее рисую. Но, похоже, когда я называл тебя своей музой, то нисколько не преувеличивал.

При этих словах все мои музы в голове возмущенно начали вопить, но я шикнул на них. Достали, будете мешать, найду хорошего мозгоправа, и он сотрет вас всех к демоновой бабушке из моей головы. Они дружно заткнулись и затаились, предоставив мне возможность не обращать на них внимания.

— Покажи, что получается, — попросила Маша.

— Ты, конечно, можешь посмотреть, но я всё же хочу сначала закончить, — я говорил предельно серьёзно. — Мне уйти в другую спальню? — Хоть я и говорил себе, что не собираюсь больше спать в библиотеке, но всё же решил дать ей шанс отказаться.

— Нет, — она покачала головой. — Только вот слуги…

— Они знают. Настасья сразу поняла, когда я к тебе голый по пояс завалился, — я схватил одеяло, прикрывающее её бедра и потянул на себя. — Надо будет тебе каналы прокачать, чтобы не дёргаться каждый раз. Нам ещё повезло, что летяги не все пошли на корм той чувырле, которую я приговорил, когда на них охотился.

— Эта рана… — она обеспокоенно посмотрела на мою перебинтованную руку.

— Ерунда, почти зажила. — И я начал расстёгивать ремень. — Когда мы сообщим родственникам?

— Ты предлагаешь сделать это прямо сейчас? — Маша поднялась на колени и отвела мои руки от ремня, начав расстегивать его сама.

— Нет, — я прикрыл глаза. — Точно не сейчас, — и погасил свет ночника, падая вместе с Машей на подушки.

Утром мне удалось выспаться. Потянувшись, я с удовольствием наблюдал, как встаёт с постели Маша, и идёт в ванную. Она совершенно не стеснялась своей наготы. Наверное, сказывалось почти часовое позирование, когда я пристально разглядывал каждую чёрточку её тела.

Решив не торопить девушку, я поднялся и пошёл в соседнюю комнату, чтобы там спокойно привести себя в порядок.

Когда я шёл обратно в свою комнату, то встретил Тихона.

— Ваше сиятельство, ваша гостья задержится у нас? — спросил он тихо.

— Да, похоже на то. Возможно, она задержится навсегда. Нужно только с дедом и её дядей все нюансы согласовать. — Ответил я.

— Хвала рыси, — Тихон возвёл глаза к потолку. — Неужто я дождался, чтобы Евгений Фёдорович, наконец-то, нагулялся. А то, грешным делом нам думалось, что не рысь ваш тотем, а какой-нибудь кролик. Ежели не всех молодых замужних дам в форте перебрали, то совсем немного не хватило до сотни.

— Тихон, — произнёс я угрожающе.