Граф Рысев 2 (СИ)

Бармен флегматично ткнул пальцем на дверь подсобки. Там всё было приготовлено для перевязки, даже несколько зелий нашлось, включая обезболивающее. Похоже, не только рыба увеличивала итоговый счёт. Он просто включал в себя все эти расходные материалы.

Я сел на стул и мои глаза оказались прямо напротив упругой груди.

— Рысь-моя-покровительница, за что ты меня мучишь? — прошептал я, стараясь отвести взгляд, вот только как это было сделать в подобных условиях, никто мне подсказать в этот момент не мог.

Продолжалось наваждение ровно до той поры, пока смоченная в чем-то вонючем корпия не коснулась раны. Вот тут мне как-то резко стало не до женских прелестей. Я сжал зубы так, что почувствовал во рту вкус мела. К счастью, боль быстро прошла, и я сумел выдохнуть.

Боль больше не возвращалась, а Маша продолжала обрабатывать мне рану, сейчас куда более качественно и профессионально, чем в то время, когда голову бинтовала. Когда она в очередной раз развернулась и поднесла к лицу корпию, я перехватил её руку и поднялся. Всё это было проделано в полной тишине. Она смотрела на меня снизу-вверх, и я не видел в её взгляде протеста.

В подсобке царил полумрак, отступать ей было некуда. Очень осторожно, кончиками пальцев провёл по её щеке и начал наклоняться. Она выдохнула и закрыла глаза. Поцелуй был легкий, как касание крыла бабочки. Я просто мазанул губами по приоткрытым губам, как кистью, и тут же отстранился.

— Не будем делать глупости, — когда я это говорил, то буквально на горло своим желанием наступал.

— Нет, не будем, — кивнул Маша и поднесла руки к пылающим щекам.

— Евгений Фёдорович, вы там как, живы? — раздался знакомый голос.

— Нет, я умер в диких конвульсиях, — я открыл дверь. — Мне, между прочим, одна добрая душа рану обрабатывала. А не то, что вы тут все подумали. Она проявила милосердие, в то время, как вы, наглые морды, даже не почесались, чтобы заглянуть и спросить, не нуждается ли в чём-нибудь ваш раненный граф.

Морды имели совесть и потупились. И тут я увидел, что принадлежат эти морды Кузьме и двум молодым егерям.

— Так, минутку, а вы что здесь делаете? — спросил я, осматривая каждого по очереди.

— Нас ваш дед послал в качестве охраны. Ну и мы денег в банк привезли, чтобы ваш счёт пополнить. А то в спешке вы совсем забыли про деньги. — Отрапортовал Пётр ПроРысев и покосился на своего брата-близнеца Вячеслава.

— Я вообще-то спрашиваю не про это, — на секунду задумался и решил, что новость про банк хороша ещё и тем, что я сейчас смогу, не трясясь, выписать чек Дроздову. — Я спрашиваю, как вы оказались здесь, в этом кафе?

— Так бармен вестника прислал, — ответил за всех сразу Кузя. — Он уже это делал, когда вы кутить изволите. Ну не первая же ваша стычка в этом заведении, — он даже закатил глаза.

— И чем я мотивировал данные загулы? — я потёр лоб.

— Поиском вдохновения, — тут же ответил Кузя.

— Ну, да, чем же ещё. И как я сразу не догадался. — Я бросил взгляд на бармена, который только руками развел и вернулся к прерванному занятию — полировке стаканов.

Мы же, не оглядываясь, вышли из кафе и направились домой. Хорошо хоть тут обошлось без приключений.

Глава 7

Фингал всё-таки сформировался. Хороший, сочный, закрывший глаз почти полностью.

— Красавец, — я рассматривал себя в зеркале, понимая, что одно из полей зрения выпало к хренам собачьим. Перспективы я не видел, и что я смогу нарисовать на занятии оставалось загадкой. — Нет, я знал, что, в принципе, симпатичный парень. Недаром у меня целая коллекция женских чулочков была собрана. Но сейчас просто улёт, ни одна не устоит.

Отшвырнув зеркало, принялся одеваться. Интересно, какая сволочь меня так приласкала? Я этого четвёртого не рассмотрел. Он бил сбоку, практически из-за спины того, кто десерт по морде размазывал. Вкусный, наверное, десерт был. Я его так и не попробовал. Обидно. Надо зайти в ту кафешку снова. Десерт попробовать и уже, наконец, дождаться официантку. Ну, а пока с фингалом или без, но идти на занятия надо. Может огневик чудесным образом излечился, и я начну уже магий огня заниматься?

Сел на кровать, чтобы надеть носки, и тут ко мне запрыгнула Фыра, и принялась вылизывать рану на скуле.

— Ты меня лечишь, да? — я погладил её по голове и очень аккуратно согнал с колен. — Извини, дорогая, но мне придётся мужественно терпеть и страдать, стиснув зубы. Потому что для некоторых преподавателей единственной уважительной причиной пропустить занятие является смерть. И, что-то мне говорит, что Щепкин из этой когорты.

Когда я подходил к Академии, то столкнулся с полковником, который вчера одним блеском своей лысины разогнал зарвавшихся курсантов.

— Доброе утро, граф, — он покосился на мой синяк. — Я слышал, что вам в качестве дара от вашей прародительницы досталась прекрасная регенерация, так что, полагаю, этот неприятный эпизод скоро забудется, вместе с сошедшими с лица последствиями.

— Сомневаюсь. — Я только слегка замедлил шаг, но не останавливался и не смотрел на него. — Такое не забывается ни одной стороной конфликта.