Граф Булгаков. Том 4: Аномалия Архидемон (СИ)

Первым нарушил молчание Великий Князь Потемкин, и его голос эхом разнесся по залу:

— Может ли существовать реальная угроза повторного пробуждения Аномалии Архидемон?

Все взгляды в очередной раз обратились к Императору Николаю. В тишине Император встретил вопросительный взгляд Великого Князя и, с тяжестью, от которой замирали сердца присутствующих, кивнул:

— Да. Оно уже происходит. Аномалия Архидемон готова пробудиться. По этой причине я вас всех и собрал…

Император Николай едва успел закончить свою фразу, как зал снова сильно задрожал. Люстры задрожали в такт пульсации земли, словно вот-вот собирались рухнуть вниз. Один из бокалов опрокинулся и покатился по столу, заливая белую скатерть алым.

Дворяне удивленно переглядывались, взволнованные возгласы наполнили воздух. Генерал Васильев побледнел и снова схватился за свою рацию.

Парадные двери конференц-зала внезапно распахнулись, появился князь Омутов, запыхавшийся и заметно взволнованный. Его массивная фигура вызвала, казалось, еще большую тревогу. Бисеринки пота блестели на лбу князя.

Сдавленным голосом он прохрипел:

— Господа! Мы… мы в серьезной опасности! — выдал он и, запыхавшись, опёрся о колени и низко опустил голову, пытаясь восстановить дыхание.

По лицам собравшихся прокатилась очередная волна удивления. Князь, обычно являвший собой образ спокойствия и самообладания, теперь выглядел измученным и уставшим, словно прошел через нехилую заварушку.

Император Николай, сузив глаза, стремительно поднялся со своего стула.

— Объяснитесь, князь, — приказал он, его голос эхом пронёсся в тишине зала. Собравшиеся смотрели, широко раскрыв глаза, как князь выпрямился и встретил взгляд императора.

В тот момент, когда напряжение в комнате достигло своего пика, тишину прорезал грохот и треск. Окно разбилось, осколки стекла брызнули во все стороны. В комнату, окруженная сверкающими разлетающимися осколками, влетела чудовищная оса размером со взрослого тигра. На ее лбу виднелось светящееся золотое ядро, пульсирующее в такт ритмичным движениям огромного брюшка. Ее зазубренные мандибулы угрожающе скрежетали, сдвигаясь и раздвигаясь. Она зависла под самым потолком, в ее сложных фасетчатых глазах отражались лица собравшихся. Казалось, тварь выбирала свою следующую жертву… Золотое свечение от Ядра заливало комнату жутким светом…

Появление этого существа, казалось, подтверждало леденящее душу предупреждение Императора о грядущем пробуждении Аномалии Архидемон.

Несколькими часами ранее

Князь Омутов шёл по военной авиабазе номер сто тринадцать и широко улыбался, оглядывая окрестности. Рядом с ним двигался хмурой тенью граф Сухоруков, дымя своей неизменной сигаретой.

— С того момента, когда я был здесь последний раз, — задумчиво произнёс князь, — База сильно разрослась.

— Сейчас это самая крупная и хорошо оснащённая база на территории Аномалии Архидемон, — произнёс князь Сухоруков, делая затяжку, — Это было предсказуемо. С точки зрения логистики, у базы очень удачное расположение.

— И все самые интересные и сильные Аномалии находятся относительно недалеко, только руку протяни, — сказал князь Омутов и рассмеялся.

— Это уж точно, — усмехнулся Сухоруков, выпуская струйки дыма через ноздри. Вокруг них ходили солдаты, ездили машины, перевозящие разные грузы. Издалека, из одного из ангаров, послышался грохот, донеслись чьи-то раздражённые матюки. База жила своей суровой армейской жизнью.

Внезапно князь Омутов широко улыбнулся, сверкая белозубой улыбкой. Впереди он увидел две знакомые фигуры. Это были никто, иные, как князь Пётр Алексеевич Апрелев и его дочь Маргарита Апрелева.

Князь Апрелев, как всегда, был в чёрном элегантном костюме с золотым шитьём. На его дочери Маргарите красовалась красная облегающая материя с элементами золотой брони.

— О, а лица то все знакомые, — с ухмылкой произнёс князь Омутов, — Впрочем, я догадывался, что Апрелевы тоже получат приглашение на это мероприятие.

— Какое мероприятие? — граф Сухоруков с удивлением посмотрел на князя.

— Скоро узнаете, граф, — с неизменной улыбкой произнёс князь Омутов.

Князь широко развёл руки в стороны и громогласно произнёс:

— Пётр Алексеевич, какими судьбами?

Князь Апрелев повернулся на звуки голоса. Удивление на его лице быстро сменилось дружелюбной улыбкой. Однако глаза все ещё оставались такими же тёмными и холодными. Как зимняя полярная ночь.

— Рад видеть вас в добром здравии, княже, — любезно произнёс Пётр Алексеевич.

— Это взаимно, князь, — Омутов подошёл к ним вплотную и повернулся к Маргарите.

— Княжна, вы, как всегда, прекрасны, — сказал она девушке, любезно поцеловав ей ручку.

— Спасибо, князь, — улыбнулась ему Маргарита.

Все дворяне обменялись традиционными приветствиями и любезностями, как и полагалось, такой ситуации.

— Вот нисколько не удивлен, увидев вас здесь, — сказал Омутов, обращаясь к Апрелеву, — Император Николай Дмитриевич ценит вклад рода Апрелевых в укрепление страны.

— Тоже самое я могу сказал и о роде Омутовых, — столь же любезно ответил князь Апрелев, — К сожалению, я весьма смутно представляю, что же хочет сообщить нам Император…