Граф божьей милостью

— Ничего вы не можете, барон! — слегка повысив голос, ответил я. — Вы давно на прицеле наших бомбард и требушетов. Стоит мне отдать команду, как ваши суда будут немедленно потоплены. А посему советую немедля освободить выход из бухты.

— Это возмутительно! — рыкнул де Жевр. — Мною будет немедленно составлен доклад его величеству!

— Не сомневаюсь, — криво улыбнулся я. — Советую добавить, что суверенное государство Наварра не потерпит ни от кого никаких угроз и принуждений, а в случае агрессии ответит тем же!

Шевальер Аиноа просияла и гордо задрала нос. Луиджи с Клаусом пыжились как павлины, Тук с легистом откровенно скучали. Дон Оуэн презрительно посматривал на свиту барона, а сам де Жевр гневно уставился на меня.

Я ожидал он него вспышки гнева и угроз либо чего-то подобного, но барон меня удивил.

Он встал, отвесил поклон и совершенно спокойно сказал:

— Ваше сиятельство, я склонен предполагать, что вы мне откровенно лжете. А посему имею честь вызвать вас на поединок!

Его оруженосцы вслед за своим господином дружно шагнули вперед, что подразумевало собой их вызов своим визави с моей стороны.

Логан с де Брасье тоже оживились.

Я слегка удивился, но виду не подал. Странное решение в данной ситуации. Хотя все укладывается в рамки средневековой этики. Любой нобиль может бросить вызов другому нобилю. Теоретически — даже королю. Особых предлогов для этого не надо. Вот только шанс на то, что этот вызов будет принят, стремится к полному нолю. У королей полно вассалов, готовых принять вызов вместо своего сюзерена. И это вполне законно.

— Барон, барон… — Я покачал головой. — Я отвечу на ваш вызов, но сначала хочу рассказать одну интересную притчу. Однажды весьма умелый в воинском деле шевалье бахвальства ради бросил вызов одному герцогу, тоже славившемуся своим владением мечом. Но вместо герцога вынужден был схватиться с его вассалами и был убит уже во втором поединке. Мораль сей притчи такова: прежде чем вызывать кого-либо на бой, следует поразмыслить над тем, кого ты вызываешь.

Де Жевр промолчал, странно улыбаясь.

— Так вот, ваша милость, — продолжил я, — я не приму от вас вызова по той причине, что моя честь принадлежит его величеству Франциску Наваррскому. Впрочем, не буду препятствовать вашей схватке с равными вам по положению с моей стороны.

В общем, элегантно указал барону его место. Давно прошли времена, когда я резал всех подряд, пора бы и остепениться. Чин и титул обязывают.

— Вы не сможете отказаться от поединка, ваше сиятельство… — не переставая улыбаться, заявил франк.

— Я вам все уже сказал, барон. И не стоит больше упоминать об этом.

В ответ де Жевр удивил меня еще раз. Барон с каменной мордой отчеканил:

— В таком случае прошу вас, ваше сиятельство, о приватном разговоре наедине. Обязуюсь не предпринимать во время оного враждебных действий.

После короткого раздумья я кивнул. Все вышли, оставив нас с бароном наедине.

Вот честно, даже не предполагал, зачем он об этом попросил. И очень скоро удивился в третий раз. Впрочем, это не то слово, я просто обалдел.

— Слушаю вас, барон.

— Вы не узнали меня, Жан? — Де Жевр усмехнулся. — Что странно. Я сразу понял, кто вы на самом деле.

Я ругнулся про себя.

Очередной «приветик» из прошлого бастарда. Ну и что делать? Луи совершенно незачем пока знать о том, что я на службе у Франциска. Н-да… без поединка не обойтись. Придется тебя убить, барон, хотя ты мне в чем-то симпатичен…

— Скажу сразу, я совершенно не сомневаюсь в том, что все титулы, которыми вы были представлены, на самом деле являются вашими, бастард Арманьяк, — продолжил де Жевр, невозмутимо отпив глоточек вина. — Но как? Ведь я был совершенно уверен в том, что вы уже давно мертвы.

Упорствовать было глупо.

— Меня трудно убить, барон…

Де Жевр усмехнулся.

— Знаю, Жан. А ведь когда-то мы были друзьями… Нас еще называли неразлучной парочкой бастардов. Когда вашего отца убили, я скорбел по нем, как по своему. Забегая вперед, скажу, что я принимаю вашу тайну и не собираюсь ее никому выдавать. Но… — В голосе барона проскользнули стальные нотки. — Не кажется ли вам, что теперь нам надо окончательно выяснить отношения? Дела чести не имеют срока давности.

— Напомните, барон, — как можно спокойней попросил я. Послезнание бастарда ровным счетом ничего мне не подсказывало. Я в упор не узнавал де Жевра и тем более не помнил, что там произошло в наших отношениях.

— Баронесса Камилла де Ганделу… — свирепо рыкнул де Жевр. — Мы условились с вами биться насмерть из-за ее расположения! Но тогда поединок сорвался из-за того, что ваш отец поднял мятеж против руа. И раз мы встретились, не вижу повода ничего откладывать.