Граф Аверин. Колдун Российской империи

А вот шум в ушах — нет. От того, что он резко выпрямился, перед глазами замелькали черные пятна и по вискам забарабанили маленькие молоточки. Он уронил подушку и поднес будильник к глазам. 6:38. Значит, уже восемь минут он безуспешно пытается бороться с безжалостной реальностью. Он повернул голову. Стакан воды с мятными каплями, который он приготовил с вечера, стоял на столике и очень радовал. Аверин взял его, выпил несколькими большими глотками и, поднявшись с постели, побрел в ванную. Там он некоторое время полюбовался в зеркало на свои красноватые глаза с отекшими веками, на впалые щеки, покрытые уже слегка седеющей щетиной, потом сунул голову под кран и испытал, наконец, облегчение. Вчера они с Виктором хватанули лишку. В молодости такого количества алкоголя хватило бы только для разгона, студентом Аверин выпивал и в два, и в три раза больше, а наутро шел не то что на лекции, но и на экзамены. Но когда тебе чуть больше сорока, всё становится немного по-другому.

Тем более нельзя давать себе поблажек. Он и так опоздал на восемь минут.

Умывшись и тщательно побрившись, Аверин вышел в гостиную. Маргариты еще не было, она приходила к восьми и готовила завтрак, так что перед утренней пробежкой приходилось довольствоваться чашкой кофе и утренней газетой, подобранной в прихожей, на закуску. Семейный доктор, правда, рекомендовал по утрам пить кипяченную воду и есть овсяную кашу или хотя бы банан, но Аверин пока эти рекомендации игнорировал. Да и график бы пришлось менять. От мысли, что во время пробежки в нем будет булькать овсянка, сразу начинало тошнить. Никаких новостей о гуляющем в городе ягуаре в газете не было. Это радовало: значит, вчерашнее фиаско осталось незамеченным. Ну или про него напишут в следующем номере.

И до этого демона неплохо было бы поймать. Больше, чем овсяную кашу, Аверин не любил проигрывать.

Он допил кофе, переоделся в спортивный костюм и вышел в утреннюю прохладу просыпающегося города. На улице в ранний час было пустынно. Редкие пешеходы спешили на службу, за спиной звякнул трамвай, но резкий звук уже не раздражал, как при пробуждении звонок будильника.

Через час головная боль почти прошла и в тело вернулась привычная бодрость. Улицы наполнились аппетитными запахами свежего хлеба и кофе: тут и там торговцы открывали свои лавочки, и Аверин поспешил к дому, чтобы сполна насладиться завтраком. Интересно, что приготовит сегодня Маргарита? Омлет по-итальянски? Сырники с клубничным вареньем? Живот приятно заурчал в предвкушении.

Аверин считал большим везением то, что ему удалось заполучить Маргариту. Она вела его хозяйство уже больше десяти лет и ни разу не дала повода пожаловаться. Он знал ее семью. Ее сыновья, которых он помнил еще подростками, закончили университет, не без его помощи и участия, к слову, а старший год назад женился. Но ни у кого бы не повернулся язык назвать Маргариту старухой. Высокая крепкая женщина в свои почти шестьдесят могла дать фору многим молодым девицам. За домом она следила идеально, и Аверин не помнил ни одного случая, когда она пожаловалась бы на больную спину или усталость. Впрочем, зарплатой он ее тоже не обижал.

Он прошел через садик, открыл входную дверь и… услышал истошный крик.

— А-а-а-а-а-а-а-а! Помоги-и-и-те!

Кричала Маргарита. Он даже не сразу узнал ее голос. Да и не слышал он раньше, чтобы экономка его повышала. Холодея от нехорошего предчувствия, Аверин ворвался в дом. В гостиной на стуле стояла Маргарита. В руках ее была ваза, в которой обычно стояли свежие цветы. Эту вазу она то прижимала к себе, то вдруг начинала отчаянно махать в воздухе. Было не понятно, пытается ли Маргарита ее спасти, или же использует как оружие. При этом экономка не переставала вопить на одной ноте:

— А-а-а-а-а-а-а! Помогите! А-а-а-а! — она наконец увидела Аверина и ткнула вазой куда-то вниз, в сторону стола, и выкрикнула одновременно испуганно и возмущенно:

— Вот!

Аверин повернул голову и увидел сидевшую под столом здоровенную серую крысу. И выдохнул облегченно. Махнул в воздухе рукой, и спустя секунду тельце зверька уже билось, стянутое в тугой кокон полупрозрачными нитями. На этот раз Аверин решил не допускать ошибок и не оставлять в Путах зазоров. Он подтянул крысу поближе и достал часы. Маятник остался неподвижен. Обычная крыса. Что же, отличная новость.

— Эк вы ее… ловко, — восхитилась Маргарита, осторожно слезая со стула и водружая вазу на ее законное место.

Аверин поднял кокон с крысой и, отставив руку, понес в туалет.

— О, Гермес Аркадьевич, вы куда ее?

— Утоплю. А что, у тебя на нее планы? — он усмехнулся. Хорошее настроение начинало возвращаться. Завтрак. Он всё-таки будет.

— Ой, погодите. Нельзя так, канализация забьется. И вообще, живая душа.

Аверин пожал плечами. Маргарита сбегала на кухню и принесла мусорное ведро с крышкой. Он опустил туда крысу и, когда крышка захлопнулась, развеял Путы. Крыса тут же забилась в ведре.

— На помойку отнесу. — Маргарита, держа ведро на вытянутых руках, направилась в коридор.