Граф

То, что королева принимала Лауру в кабинете, уже придавало формальный статус разговору. Обычно женщины разговаривали о делах за чаепитием, иногда в салоне, по официальным случаям общались на приёмах. В общем, похоже, что сейчас случится беседа в новом формате.

В комнате вместе с Марианой сидела Силестрия. Вошедшую окинули какими-то брезгливыми взглядами, а королева бросила на стол простую канцелярскую папку и приказала:

— Читай! Я давно поняла, что ты дура, но сейчас ты становишься активной дурой, а это уже опасно для Хаора.

— Если ты желаешь сломать себе шею, — добавила обычно снисходительная тётя, — то никто против не будет, а вот своих людей подставлять не надо! И так у тебя почти никого не осталось. Последних хочешь лишиться?

— Что я такого сделала?

— Тебе сказано — садись и читай. Надеюсь, что тебе понравится.

В папке оказалась стенограмма и её расшифровка. Тема? Субботний разговор со Стахом.

— И как? Довольна? Охранители сами в шоке. Не поняли — это что такое было? Обсуждать вроде бы секретное дело в простом кабинете. Ладно, без амулетов! Даже без пробковой обивки! Доложили: Тихий вышел в недоумении. Теперь мы с Силестрией гадаем — Эдмунд тоже получил такую запись? Или его агенты настолько ленивы, что оплошали?

— Я!..

— Молчи уж! Ничего толкового придумать не сможешь, а всё остальное раньше высказала. Шугануть бы тебя надо из Дворца, да Лагоз, мой муж покойный, просил за тобой присматривать! Любил он тебя, бестолковую.

В разговор вмешалась Силестрия, единственная представительница старшего поколения:

— Лаура! Ты уже, чай, не девочка! Наследника родила, а продолжаешь вести себя кое-как! Что ты дома целыми днями делаешь? Чего вообще тебе надо?

— Мужик ей нужен! — Мариана употребила другое, значительно более грубое слово. — Здоровенный гвардеец, с утешителем по колено. Но нельзя! Муж сразу узнает. Вот она и бесится!

Проштрафившуюся женщину прорабатывали долго. Причём, не как великую герцогиню, а как по мелочи нашкодившую девчонку. Закончился выговор тем, что насупившейся, покрасневшей Лауре Мариана посоветовала:

— Берись за ум! Давно пора, но сейчас уже необходимо. Мы поможем, чем сможем, но больше всего ты должна рассчитывать на себя.

Королева взяла чистый лист бумаги, сложила его пополам, оторвала половину. Её тоже сложила, тоже оторвала и повторила это с четвертушкой. Одну из осьмушек подала падчерице и велела:

— На одной стороне напиши, чего ты хочешь, а на другой, чем готова за это пожертвовать.

Провинившаяся долго смотрела на чистый листок, а потом вдруг по-детски, со всхлипами, заревела.

Силбербоден

Первый, после войны со Сланто, приезд на службу не сказать, что был триумфален. Служители шепнули, что государыня на меня сердится. Не гневается, но тоже неприятно. В полдень малый приём с докладом канцлера по делам Иностранных дел Коллегии. Меня попросили прибыть в парадном мундире со всеми орденами.

Вот тут я не понял. Парадный мундир и так со всеми орденами носится, уточнять это зачем? А ведь оно что-то значит! Надо обязательно понять что именно, ведь раньше мне никогда о таком не упоминали. Хотя… дела Иностранных дел Коллегии? И мои иностранные ордена… Похоже, вот здесь собака и порылась. Возможно, вполне возможно. С канцлером у меня отношения прекрасные, если что-то попросит, надо сразу, без раздумий, соглашаться. Сами понимаете, молод, глуп, туп и всегда смотрю в рот старшим по званию.

Пришёл на малый приём и сразу после приветствия регентша начала ругаться:

— Явился?! Ты чего в Сланто устроил?! Я понимаю, в отместку за свой дом сжёг герцогский дворец. За дело, пусть. Сжёг два графских дома. Ладно, не смог сразу остановиться. Но баронов-то зачем? Разрядился и хватит! Умеряй свои порывы!

— Виноват, ваше величество!

— Знаю! Виноват… За неумеренность ты… э… оставляешь… э… О! Оставляешь Заклинательную башню и переезжаешь… потом скажу куда. Своих людей бери, коли надобны, работы на новом месте продолжишь. Жалование тоже оставляю. И знай! В другой раз такой малостью или неделей без сладкого не ограничишься! Тогда я… месяц прикажу тебе вина не подносить! И десерта тоже!

— Слушаюсь, ваше величество!

Суровость наказания как-то не слишком впечатлила присутствующих. Подумаешь, Заклинательная башня! Кому она вообще нужна, если жалование оставляют?!

После меня разобрали ещё пару мелких вопросов и перешли к докладу чиновника Иностранных дел Коллегии. Тот проинформировал: