Граф

— Итак, господа, мой брат погиб. Даже не в честном бою на поле брани! Нет! Его смахнули походя, обрушив лавину. Первый мечник герцогства, отец двух очаровательных малюток, бравый усач и изрядный выпивоха лежит под камнями завала, как и любой другой член элитного отряда. Кто виноват, что его жена осталась вдовой, а дети сиротами? Валун пробивший его грудь? Нет! То обычная каменюка. Егерь обрушивший завал? Инженер спроектировавший его? Землекопы собравшие камни? Нет! Они делали своё дело, защищали крепость. Тогда кто же виновен? Барон Тихий? Я, как и все здесь собравшиеся, ненавижу его! Но и он только защищался! В смерти моего брата повинен лишь один человек. И это наш герцог!

— Согласен! Наших братьев и сыновей герцог Сланто бросил в топку междоусобной войны, даже не подумав провести простейшую разведку!

— Заметьте! С нами он не соблаговолил посоветоваться! Якобы из-за боязни разглашения тайны. Тайну он не разгласил, зато выбил лучшую молодь герцогства! И у меня вопрос — за что погибли наши воины? За возврат проданных и прогулянных герцогом земель? За горсть золотых, зажатых в потном кулаке скупца? Не за высокую идею точно!

— А я не могу корить барона Тихого. Он сделал, что должно. Любой из нас станет защищать свой дом от вторжения. Мой сын лежит в долине, и я обязан достойно его похоронить. Начал думать, как это устроить, не обращаясь напрямую к барону. Навёл справки. И что вы думаете? Тихий уже договорился о вызове армейской похоронной команды. Причём они успели прибыть и приступают к своим скорбным трудам. Осталось поговорить со священником, в том нет умаления дворянской гордости.

— Благородный человек, этот барон! Он враг, но благородный.

— Благородный, но враг. Во всяком случае, сейчас враг. Возможно, несколько позже мы найдём пути замирения. Его вины в начале войны нет! А вот с нашего герцога мы обязаны многое спросить. Приличный кус земель был отдан. Это грустно, но понятно. А вы знаете чьими землями хотел откупиться наш герцог?

— Увы! Знаем! Он хотел отдать земли «во владении» истинных слантовцев! Тех, с кого получал лишь налоги! Хорошо, что Регентский совет даже слышать о таком бесстыдстве не захотел! Отдавать своих подданных под чужую руку! Тем более, кто-то воевал и кусал сию длань!

— Меньше пафоса! Больше предложений. Мы знаем, что Совет согласился принять только имения, не имеющие обременений. Потому наш… все слышали, как его кличут в газетах? Или кто-то смог пропустить?

— Про Зловреда? Все знают!

— В числе прочих отданы два имения, ранее бывших в управлении у погибших. Формально имеет право — управляющие умерли. А чем будут жить семьи павших его стараниями, он не сказал. Не по Чести поступает наш герцог. Но мы обязаны вступиться за наших мёртвых. Ещё герцог начинает вести речь о чрезвычайном налоге, ведь у него нет денег. Но денег нет и у нас, у его подданных. Ему нужны средства на восстановление Сланто. Но и нам нужны средства на восстановление хозяйств. Первое предложение сегодняшнего заседания: Наложить вето на любой налоговый Указ.

— Любо! Мне надо внуков поднимать, а у герцога мошна всяко шире нашей, пусть он первым её распахнёт. А мы посмотрим по результату и только тогда станем решать.

— Голосуем! Против — точно никого нет? Единогласно!

— Второе предложение: Нижайше просить его светлость о достойном и существенном вспомоществовании семьям погибших. До герцогского положительного решения, опеку над таковыми наше Собрание, согласно законам и обычаям, берёт на себя. С изъятием, до передачи в казну герцогства, из налогов, собираемых с дворян, средств на расходы по призрению вдов и сирот.

— Верно! От королевской казны пенсион платят? Пусть наш только попробует предложить меньше.

— Голосуем! Единогласно!

— С этим закончили. Но есть и третье предложение, которое нужно хорошенько, со всех сторон оглядеть.

— Рокош? Против герцога? Я за!

— Мы тоже!

— И мы!

— Тихо! Вам слово не давали, потому в протокол несколько слишком эмоциональные выкрики не вносим. О рокоше даже речь не ведётся. Пока… В это тяжёлое для нашего герцогства время, все дворяне желают сплотиться и помочь советом нашему славному герцогу Сланто.

— О, как! Герцогский совет?!

— Шесть мест от дворянства с правом голоса. Можно подумать о двух наблюдателях из простолюдинов. Без права голосовать, конечно. Председатель — герцог с двумя голосами, но голосующий последним и лишь при равном раскладе остальных голосов.

— На такие условия герцог никогда не пойдёт.

— Есть альтернатива — его сын или племянник.

— Или рокош.

— Нет! Или все собственники земель заявят, что не видят защиты и хотят снять вассалитет и перейти под руку… скажем… Короны. С намёком, что есть и другие сюзерены.

— Я никогда!..

— Я тоже. Мы все патриоты Сланто. Но герцогу стоит напомнить о наших правах. Дворянское собрание Хаора нас поддержит, этот вопрос я уже задал первым лицам. А королева обижена, прислушается скорее к нашим аргументам. Но! Никакого рокоша — это главное условие. Не стоит подавать дурной пример.

Великогерцогская чета