Градуал

Я заметил, что позади и вокруг нее собралась небольшая группа людей, внимательно прислушивавшихся к нашей беседе. Кеа представила их по очереди; все так или иначе были связаны с музыкой. Четверо оказались профессиональными музыкантами, еще двое – газетчиками, один писал статьи для журналов, а последний был критиком и музыковедом. Имена я едва расслышал. Некоторое время мы вежливо и вполне традиционно болтали, но празднование набирало ход и уровень шума возрастал. Концерт прошел триумфально, кровь у всех полнилась адреналином. Я обменялся с Кеа и ее друзьями несколькими мнениями, принял и отпустил ряд комплиментов, а по мере того как мимо проходили официанты с полными подносами бокалов, мы поглощали все больше и больше вина. Постепенно группа распадалась. Немного спустя, чтобы избавиться от шума, мы с Кеа выбрались из толпы и оказались вдвоем в узком коридоре снаружи.

Здесь мы разговорились куда непринужденнее – о некоторых вещах, написанных мной в прошлом, о дирижерах и оркестрах, с которыми ей приходилось играть, об островах, которые мы оба посещали. Я поделился с ней своими переживаниями о Джаке, а она кое-что сообщила об островных благотворительных организациях, которые пытались отслеживать солдат, бежавших из своих военных частей. По коридору ходили, и мы отступали, чтобы дать идущим пройти, а потом возвращались на прежнее место, каждый раз оказываясь чуть ближе друг к другу. Я рассказал Кеа, что женат; она ответила, что тоже была замужем, но они с мужем разъехались год назад. Оказалось, ее отец и мать тоже оба были музыкантами, отец до сих пор регулярно выступал, мать же ушла со сцены. Кажется, отец Кеа был среди тех людей, которых она мне представила, но я не все имена расслышал и потому не смог точно понять, о ком она говорит. Еще она сказала, что завалена работой: сегодняшний концерт был особым событием, но на ближайшие месяцы ее расписание полностью забито, и уже завтра она отплывает на остров Деммер. Предстоит исполнить серию сольных концертов.

По ходу разговора Кеа спросила о моей собственной роли в туре, и я немного рассказал ей об этом, а потом естественно перешел на рок-музыканта, который копировал мою музыку. Когда я сообщил, что он живет на этом самом острове, Кеа заметила, что здесь много молодых музыкантов. Теммил-Прибрежный широко известен своей музыкальной сценой, да к тому же музыку исполняют во множестве баров, клубов и других заведений. Я назвал ей имя плагиатора, Анд Анте, но Кеа сказала, что это может быть кто угодно – на Теммиле множество народу носит имена наподобие Корнанд, Андерс, Стефанд, Орманд, и все они нередко сокращаются до Анд. Мы посмеялись над заключенным в имени музыкальным каламбуром.

Вечеринка продолжалась, но мы с Кеа ушли вдвоем, направившись от концертного комплекса вниз по склону. Она взяла меня под руку, а чуть позже я ее приобнял, и она положила голову мне на плечо. Мы любовались ночным морем, огнями в гавани, суетой городского центра, распахнутыми в жаркую ночь дверями, из которых лились голоса и музыка. Сотни людей бродили по улицам. Это называется promenadá, сообщила Кеа. Когда мы добрались до отеля, она зашла ко мне в номер, и мы провели вместе счастливую ночь.

Затем неизбежно наступило пробуждение и новое утро, в спальне отеля, рядом с практически чужой женщиной. Воспоминания о буйном праздновании после концерта уже не составляли контекста и не казались оправданием. Праздник закончился, обыденность вернулась. Кеа дремала рядом со мной в постели, постепенно просыпаясь, а я тем временем с чувством вины начинал раздумывать о последствиях того, что сделал. Мне ведь предстояло вернуться домой, к Алинне, которой я всегда оставался верен. Я винил лишь себя, Кеа ничего плохого не сделала.

Потом она проснулась, и после коротких страстных объятий мы приступили к неспешным утренним делам. Оба вчера перебрали с выпивкой, так что приходилось как-то управляться с последствиями, да к тому же мы совершенно друг друга не знали. Мне была известна лишь ее внешность, да то, как она играла. Она, должно быть, чувствовала в отношении меня то же самое. Чем наполнена ее жизнь, к чему ей предстоит вернуться?

Когда мы оба оделись, я вышел вместе с ней из отеля, и мы несколько минут постояли в декоративном садике возле здания.

– Что дальше, Сандро? – спросила она. – Тур должен продолжаться, не так ли?

– После полудня мы отплываем в Хакерлин-Обетованный, арендован специальный паром. Концертов больше не будет. Передышка до самого возвращения.

– А я сегодня отплываю на Деммер. Две недели сольников.

– Значит, мы вряд ли когда-либо встретимся?

– Вряд ли, но это все же возможно. Может быть, нам не стоит пытаться.

– Мне тоже так кажется. Ты не огорчена случившимся, Кеа?

– Конечно, нет. Мы оба взрослые люди. Праздник вышел шикарным – пусть таким и останется. Все было здорово, пока не кончилось.