Грабли сансары

Папу как уволили из его заводской многотиражки, так он работу найти не может. Или не хочет. Говорит: «Я полжизни главным редактором отработал, а мне предлагают на каких-то сайтах ошибки исправлять!» Сидит целыми днями перед теликом, а всем рассказывает, что пишет книгу… Мать на работе постоянно. Главное, хоть бы деньги зарабатывала! Подруг домой стыдно позвать, квартира как из прошлого века. Еле упросила ковер у нее в комнате со стены снять, а у родителей в спальне так и висит. Позорище…

– Отец, иди жри сам, мама не придет, – крикнула она как можно громче.

Услышала привычное: «Как ты с отцом разговариваешь, неблагодарная ты… бубубу…»

– В магазин сам иди! – крикнула она вдогонку и выскочила из квартиры, хлопнув дверью.

«Гриша, родаки дома?» – написала она уже из тамбура.

Вместо ответа распахнулась дверь соседней квартиры.

– Отец спит, – сказал сосед, – так что тихо заходи.

И Ася тихонько просочилась в коридор.

– С родителями поцапалась? – спросил Гриша.

– Ай, – ответила Ася.

И Гриша не стал задавать вопросов, просто уткнулся опять в свой комп, а Ася уселась досматривать сериал на телефоне. У Гриши в комнате было клевое кресло, можно было вытянуть ноги, запихнув под спину разноцветные подушки.

Но даже развалясь в любимом кресле, Ася не могла сосредоточиться, все думала о том, что родителям на нее наплевать, что мать ее не любит, обращается с ней как с собачкой и что нельзя позволять так к себе относиться.

С рождения Асю окружали цветы. Все было в цветах; ходить, говорят, она училась между цветов и в них же спала. Мама родила и пошла работать продавщицей на точку, которая была прямо в их доме. Это типа героизм. Хотя, честно говоря, что в этом всем героического, Ася так и не поняла. Ну сидела себе мама в киоске, ну продавала. Ася спала в коляске рядом. Что сложного? Когда Асе исполнился год, маму понесло, она возомнила себя непонятно кем, развела бизнес и с тех пор все свободное время торчит в магазинах: то у нее поставка, то у нее первое сентября. Вон у Гриши отец хирург и тоже все время на работе, так у них же квартира как у людей! И вообще… Гришеньку любят, мама над ним трясется, в магазин его среди ночи никогда не погонят…

Мысли у Аси скакали, она все больше себя накручивала и все больше думала о том, что если бы она была беременна… И тут пазл сложился.

– Гриша! – выпалила она. – Займись со мной сексом.

– Чё? – спросил Гриша и вытащил один наушник.

– Я хочу заняться сексом, – отчетливо сказала Ася.

– Чё? – еще раз спросил Гриша.

И Ася взорвалась. Орала она полушепотом, помня, что в соседней комнате спит Богдан Семенович, что он, скорее всего, после ночной срочной операции и будить его нельзя.

– Я что, все объяснять должна? Что тебе еще сказать? Я что, должна просить? Почему нет?

– А почему, собственно, да? – спросил Гриша.

Но смотрел он уже не как вначале, а заинтересованно.

– А почему нет? – еще раз вызывающе поинтересовалась Ася.

Гриша рассматривал ее уже откровенно оценивающе. Асе стало не по себе, но она из принципа выпятила грудь и тут же пожалела об этом. Бюст у нее не был чем-то выдающимся. Да и вообще у нее мало выдающегося. Нос разве что…

А Гриша… Когда-то они изображали жениха и невесту, на радость папам и мамам. И окружающие цокали языком: «Ах какая красивая пара!» Причем в этой паре Ася была красивой, а Гриша – мальчиком при симпатичной девочке.

Было это лет десять назад, когда Ася собиралась в школу, а Гриша перешел во второй класс. Но потом нагрянул чертов переходный возраст и Ася превратилась во что-то невзрачное и нескладное, а Гриша – в широкоплечего и высокого… нет, не красавца, но девчонки на него вешались. И даже взрослые девушки.

Ася поняла, что уже не выпячивает грудь, а пытается скукожиться поплотнее.

– Ась, – сказал сосед мягко, – ты классная и все такое…

– Да пошел ты! Придурок!

Дома Асю не ждали. Отец, похоже, даже не заметил ее отсутствия. Но и вопрос с магазином отпал, перед телевизором дымился свежезаваренный «Роллтон», и отец потирал руки в предвкушении.

* * *

Остаток недели Ася провела в анабиозе. Уроков не делала принципиально. Двойки ее не парили. Мать пыталась что-то вякать, но Ася огрызалась:

– Да какая разница? Все равно пойду на ткацкую фабрику пахать! Или куда ты меня определила?

Отец в разборках участия не принимал, листал каналы на телевизоре и иронично поднимал бровь. Когда скандал достигал апогея, папа демонстративно садился к ноутбуку, надевал наушники и делал вид, что погружен в сочинение книги. Мама, у которой на носу был ежегодный аврал по случаю Дня святого Валентина, пригрозила, что поговорит потом, – и оставила Асю в покое.

Ася пересмотрела всех «Сверхов» и взялась за «Игру престолов». Это ее взбодрило. Когда Неду Старку отрубили голову, Ася не поверила своим глазам и перемотала серию чуть назад. Неда казнили во второй раз. Ася поняла, что мир еще несправедливее, чем казалось ей час назад. Нед был чуть ли не единственным персонажем, который ей нравился (ну ладно, карлик Ланнистер тоже прикольный), – и на тебе!