Грабитель

Сейчас он пил невкусный чай и в душе удивлялся непривычному спокойствию. Он думал, что это затишье как-то связано с Пасхой. Может быть, готовится завтрашняя церемония с катанием яиц на Южной Двенадцатой улице. Может быть, все преступники и потенциальные нарушители на территории 87-го полицейского участка сейчас сидят дома и вовсю красят. Яйца, разумеется. Он улыбнулся и отхлебнул глоток чая. Из канцелярии, там, за деревянным барьером, отделяющим следственное отделение от коридора, ему было слышно грохотание пишущей машинки Миско-ло. Издали донеслись шаги по железной лестнице на их этаже. Он повернулся лицом к коридору в тот момент, когда Стив Карелла появился в его дальнем конце. Высокая фигура, легкая, беспечная походка. Точные движения спортсмена. Он толкнул дверцу в барьере, прошел к своему столу, снял куртку, ослабил узел галстука и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки.

— Что случилось? — спросил Хейз.

— То, что случается всегда, — ответил Карелла. Он тяжело вздохнул и растер лицо ладонью. — А еще кофе найдется?

— Я пью чай.

— Эй, Мисколо! — крикнул Карелла. — Есть кофе?

— Сейчас буду заваривать! — донесся голос Мисколо.

— Так что случилось? — спросил Хейз.

— Да вечная история, — ответил Карелла. — Нечего и проверять эти жалобы избиваемых жен. Сколько ни ходил, ни одной не подтвердилось.

— На попятный пошла? — понимающе сказал Хейз.

— Какое попятный!.. По ее словам, никто и не дрался. У самой кровь из носа льется, синяк больше пятака, и, главное, она-то и звала патрульного. Но стоило мне только войти — все тихо-мирно стало. — Карелла покачал головой. — "Избиение, инспектор? — передразнил он визгливым голосом. — Вы, наверное, ошиблись, инспектор. Да у меня муж — просто прелесть. Мы двадцать лет женаты, и он ни разу на меня и пальца не поднял. Наверное, вы ошиблись, сэр".

— А кто же вызывал полицию? — спросил Хейз.

— Вот и я это спросил у нее.

— А она что?

— Она сказала: "О, мы немножко повздорили, как бывает в каждой семье". Он у нее чуть не три зуба выбил, но это — "немножко повздорили". Я у нее спросил, как получилось, что у нее кровь из носа идет и фингал под глазом, а она… — нет, ты заметь, Коттон! — она говорит, что это во время глажки белья.

— Чего?

— Глаженья белья.

— Это как же?!

— Она сказала, что гладильная доска рухнула, утюг подскочил вверх и попал ей в глаз, а одна из ножек ударила ее по носу. К моему уходу они с мужем были уже готовы начать второй медовый месяц. Она его гладила где попало, а он уже норовил запустить ей лапу под юбку, я и решил, что уж лучше приду, когда будет не такая зажигательная атмосфера.

— Верно, — сказал Хейз.

— Эй, Мисколо! — крикнул Карелла. — Кофе-то дашь?

— Не стой над чайником, а то не закипит! — находчиво отозвался Мисколо.

— Ну прямо свой Джордж Бернард Шоу завелся у нас в канцелярии, — сказал Карелла. — Что-нибудь было после моего ухода?

— Ничего. Полная тишина.

— И на улицах спокойно, — отметил Карелла, вдруг задумавшись.

— Перед бурей… — сказал Хейз.

— Мм…

В отделе стало опять тихо. За окнами слышался шум города — гудки автомашин, приглушенные крики, выхлопы автобусов, голосок девчонки, проходящей под окнами и поющей песенку.

— Ну, видно, надо садиться да печатать, а то за мной долги, — сказал Карелла.

Он выкатил из-под стола тумбочку с пишущей машинкой, переложил два листа копиркой и начал печатать.

Хейз неподвижно смотрел на далекие огни зданий и вдыхал весенний воздух, проходящий сквозь сетку окна.

Он думал, почему же все так спокойно.

Он думал о том, что же делают все эти люди там, в городе.

Некоторые разыгрывают всякие первоапрельские шуточки. Другие готовятся к завтрашнему дню — Пасхе. Кто-то из них празднует еще третий и более древний праздник Песах — еврейскую Пасху. Как раз произошло такое совпадение, которое заставляет поразмышлять о сходстве несходных религий и существовании одного всемогущего Бога и прочих мистических вещах, если бы размышляющий имел склонность к умозрительным предметам. Но есть ли такая склонность или нет, совсем не нужно было быть великим детективом, чтобы справиться в календаре — хочешь не хочешь, а такое совпадение было. Будь вы буддистом, атеистом или адвентистом седьмого дня, все равно приходилось признать, что в этом совпадении христианской и еврейской Пасх было что-то очень демократическое и здоровое, что-то, придающее особо праздничный вид всему городу. Из-за случайного совпадения христианского и еврейского календарей евреи и неевреи почти одновременно праздновали большой праздник. Еврейская Пасха официально началась после захода солнца в пятницу, тридцать первого марта — это было еще одно совпадение, потому что Пасха не всегда выпадает на еврейскую субботу. В этом году она совпала. А сегодня уже было первое апреля и традиционный второй седер (ежегодный праздник — воспоминание о выходе евреев из египетского рабства) отмечался и заново переживался во всех еврейских домах в городе.

Детектив Мейер Мейёр был еврей.