Грабитель

В эту среду ознакомление проходило по классической схеме. Детективы сидели на складных стульях в спортивном зале, а шеф детективов стоял на высокой трибуне в глубине зала. Окна были задернуты зелеными шторами, сцена освещена, и правонарушители, арестованные накануне, проходили перед собравшимися полицейскими, а шеф в это время зачитывал обвинения и проводил допрос. Схема была проста. Произведший арест офицер, в форме или в штатском, поднимался на трибуну к шефу, когда на сцену выходил его арестованный. Шеф зачитывал имя преступника, район, в котором его задержали, и номер. Например, "Джоунс, Джон, Риверхед, три". "Три" означает, что это был третий арест в Риверхеде за тот день. На ознакомлении рассматривались только уголовные преступления и некоторые виды судебно-наказуемых проступков, что ограничивало список преступников за какой-то определенный день. Назвав номер дела, шеф зачитывал обвинение, а потом объявлял: "Дал показания" или "Показаний не давал", сообщая собравшимся полицейским, рассказал преступник что-нибудь или нет, когда на него надели наручники. Если преступник дал показания, шеф ограничивался вопросами на общие темы, дабы тот не сказал что-нибудь противоречащее его первоначальным показаниям, которые могут быть использованы против него в суде. Если преступник показаний не дал, вот тогда шеф нажимал на все рычаги. Обычно он вооружался всеми имеющимися досье на человека, который стоял под слепящим светом ламп, и только очень умный преступник мог понять цель этого ознакомления и догадаться, что он вовсе не обязан отвечать на какие-либо вопросы. Шеф полицейских напоминал кристально честного Майка Уоллеса, но ставки здесь были несколько выше, потому что все это было гораздо важнее, чем реклама новой книги или объяснение сенатором своей позиции по поводу сельского хозяйства. Здесь шла игра по-крупному, и победивший часто оказывался на жесткой койке в комнате с одним зарешеченным окном.

Ознакомление надоело Клингу до чертиков. Как и обычно. Как будто в сотый раз смотришь одну и ту же пьесу. Изредка кто-нибудь показывал действительно хороший номер. Но в большинстве случаев играла все та же заезженная пластинка. И эта среда ничем не отличалась от других дней. К тому времени, как на сцену вышел восьмой правонарушитель и подвергся допросу шефа, Клинг начал клевать носом. Сидящий рядом с ним детектив тихонько подтолкнул его локтем.

— …Рейнолдс, Ральф, — читал шеф, — Айсола, четыре. Арестован во время взлома квартиры на Северной Третьей улице. Показаний не дал. Что скажешь, Ральф?

— Насчет чего?

— Ты часто этим занимаешься?

— Чем?

— Грабежом.

— Я не грабитель, — возразил Рейнолдс.

— У меня есть его послужной список, — сообщил шеф полиции. — В 1948 году арестован за кражу со взломом, свидетельница отказалась от своих показаний — заявила, что обозналась. В 1952 арестован снова, признан виновным в грабеже первой степени, приговорен к десяти годам тюрьмы, освобожден в 1958 году за хорошее поведение. Взялся за старое, Ральф?

— Нет. Я теперь честный.

— А тогда что ты делал в той квартире среди ночи?

— Я выпил. Наверное, забрел не в тот дом.

— Как это понимать?

— Я думал, это моя квартира.

— Где ты живешь, Ральф?

— Я…ну… это…

— Ну говори, Ральф.

— Ну, я живу на Южной Пятой.

— А квартира, в которой ты оказался прошлой ночью, находится на Северной Третьей. Ты, наверное, здорово надрался, если забрел так далеко.

— Ну да, я крепко выпил.

— Женщина из этой квартиры сказала, что ты ударил ее, когда она проснулась. Это правда, Ральф?

— Нет. Да нет же. Я ни разу ее не ударил.

— А она говорит, что ударил.

— Она ошибается.

— Врач говорит, что ее ударили в челюсть. Что ты на это скажешь, Ральф?

— Все может быть.

— Да или нет?

— Ну, может, когда она начала кричать, я немного занервничал, ну, то есть, знаете, я ведь думал, что это моя квартира и все такое.

— Ральф, ты же грабил эту квартиру. Может, скажешь нам правду?

— Нет, я попал туда случайно.

— Как ты вошел?

— Дверь была открыта.

— Посреди ночи? Дверь была открыта?

— Ага.

— Ты уверен, что не открывал дверь отмычкой, а?

— Нет, нет, что вы. Зачем мне это делать? Я же думал, что это моя квартира.

— Ральф, а что ты делал с инструментом?

— Кто? Я? Не было у меня никакого инструмента.

— А что же это было? У тебя нашли стеклорез, набор "фомок", дрель со сверлами, три пластиковые ленты, инструменты для открывания замков и восемь отмычек. Очень похоже на воровской инструмент, а, Ральф?

— Нет, я — плотник.

— Ага, плотник. Мы обыскали твою квартиру, Ральф, и нашли парочку любопытных вещиц. Ты всегда держишь дома шестнадцать наручных часов, четыре пишущие машинки, двенадцать браслетов, восемь колец, норковую накидку и три комплекта столового серебра?

— Да, я — коллекционер.

— Чужих вещей. Мы также нашли четыреста долларов в американской валюте и пять тысяч долларов во французских франках. Где ты взял эти деньги, Ральф?

— Которые?

— Любые, о которых ты хочешь нам рассказать.

— Ну, американские я… я выиграл на ипподроме. А другие — один француз был должен мне золото и отдал долг во франках. Вот и все.