Грааль (ЛП)

Костер разгорелся и в его свете стал виден огромный дуб недалеко от нас. Это был истинный владыка леса, патриарх, древний и властный, законный правитель лесных владений, и то, что он стоял наособицу, почти в центре поляны, только подчеркивало его царственное величие.

Присмотревшись к огромным корявым ветвям, мы заметили странные продолговатые коконы, покачивающиеся на ветру. Подойдя ближе, мы поняли, что наше мужество, и так изрядно подточенное тьмой, покинуло нас окончательно. Наше угнетенное воображение мгновенно обратилось к худшему. Но какое бы худшее мы не воображали, действительность оказалась куда хуже.

Артур стоял рядом с Мирддином и, не отрываясь, смотрел на дуб. Король нагнулся, вытащил из костра головню и направился к дереву. Прихватив по большой горящей ветке, мы пошли за ним, стараясь оказаться последними.

Странные фигуры гроздьями свисали с нижних ветвей, как огромные летучие мыши. Только подойдя почти вплотную, я понял, что мы видим.

Я не мог дышать. Я не мог говорить. Сила утекла из моих членов, как вода из худого бурдюка. Барабанная дробь лезла в уши, гудела в голове. Я отшатнулся, и, да поможет мне Бог, меня вырвало желчью.

Не вспоминая о былой смелости, на одной только воле я вытер рот рукой и снова занял место рядом с моим королем. Мирддин положил руку на плечо Артура, а другой прикрывал ему глаза, словно защищая от вида ужасных плодов этого дерева. Артур с головней в руке стоял перед обнаженными трупами своих храбрых кимброгов.

— Пойдем, Медведь, — услышал я слабый голос Мирддина. — Здесь ничего не поделаешь.

Артур не отвечал. Он стряхнул руку Мирддина и продолжал внимательно изучать ужасную картину перед нами. С могучей нижней ветви свисали тела четырех воинов, а дальше, поодиночке или группами покачивались на ветру остальные. Судя по тому, что я мог видеть в изменчивом свете, большинство из них погибли в бою. Многие лишились рук, другие получили страшные раны. Отрубленные руки и ноги грудой лежали у подножия дуба. Некоторые, должно быть, были живы, когда их вешали, потому что я узнал опухшие посиневшие лица друзей: Кая, Кадора и Бедивера.

Храбрый Кай висел с вываленным языком… Кадор, друг и верный товарищ, сохранил руки, однако ноги у него оказались переломаны и болтались, как тряпки, рот разинут в последнем безмолвном крике… и Бедивер, наш знаменитый герой, висел со сломанной челюстью, выбитым глазом и обломком копья, торчащим из живота…

Я отвернулся. Все равно ничего не видел, слезы мешали. О Господи! Душа моя корчилась от тоски и горя. Боже, почему? За что нам все это?

Мирддин опять попытался увести короля уйти, и опять Пендрагон уперся.

— Мои люди здесь, — сказал он скрипучим голосом в гробовой тишине. — Мое место с моими людьми.

— Ты ничего не можешь для них сделать, — резко сказал Мирддин.

— Я могу их похоронить, — рявкнул Артур.

— Нет, Медведь, — упорствовал Мирддин. — Ты должен думать о жизни, а не о смерти.

Я подивился такому ответу, но тут же посчитал, что Эмрису виднее.

— Не могу же я оставить их в таком состоянии, — Артур едва сдерживал себя. — Иначе я не имею права называть себя королем. Иди, возьми людей. Я буду здесь, с ними.

Эмрис, нахмурившись, разглядывал ужасный дуб.

— Чего ты ждешь? — поторопил Артур.

Мирддин о чем-то напряженно думал, а потом в глазах его вспыхнул свет.

— Возможно, есть способ сохранить достоинство и мужество. — Его голос зазвучал повелительно. — Услышь меня, Гордый Король. Мы не бросим наших братьев по мечу. Мы отправим их в путь со всеми почестями, мы бросим вызов злу, которое так жестоко расправилось с ними. Ты готов?

— Ты же знаешь, что я должен быть готов.

— Тогда послушай меня. — Мудрый Эмрис положил руку на затылок Артура и привлек его к себе.

Они о чем-то тихо говорили некоторое время, а затем король выпрямился, расправил плечи и сказал:

— Здесь совершилось великое зло, и мы, стремящиеся к свету, свидетели этого гнусного дела, осуждаем его перед престолом Господним. Жизнь покинула тела наших братьев, но мы не оставим их на позор и поругание. Здесь, в стране врага рода человеческого, мы зажжем свет и пошлем его, как копье, в самое сердце тьмы, угнетающей нас. Свет да возгорится среди тьмы и победит ее, свет будет нашим оружием против тьмы, того оружия, что используют против нас. Это страшное дерево, на котором висят тела наших друзей, станет для них погребальным костром, а пламя, освещающее путь наших братьев домой, станет маяком нашей решимости.

Артур закончил, и мы все дружно одобрили его слова, а потом отправились за топливом для погребального костра. Мы принесли много дров, обложили ствол дуба на высоту человеческого роста. Мирддин расставил людей широким кругом вокруг дерева.

Затем он приказал нам медленно двигаться по ходу солнца. И мы пошли во главе с Артуром. Тем временем Эмрис подошел к дереву, высоко поднял свой посох и провозгласил: