ГПУ. Записки чекиста

В Геджасе и Иемене ГПУ не вело никакой работы до приезда туда советского посла Хакимова. В 1925 году, будучи связан с ГПУ по работе в Мешеде, Хакимов начал вести в Геджасе информационную работу. Одновременно с ним в Геджас прибыли секретарь Хакимова, Моисей Аксельрод, и представитель Нарком-торга Белкин. Аксельрод и Белкин добровольно, на свой риск и страх, начали сперва в Геджасе, а затем в Иемене агентурную работу. Видя их рвение, ГПУ назначило Аксельрода, переехавшего вскоре из Геджаса в Иемен, своим специальным представителем.

Аксельрод, говоривший на всех европейских языках и хорошо знавший арабский, сумел связаться с видными сотрудниками Имама Яхья, но в виду отсутствия разведывательного опыта, не мог в достаточной степени использовать эти связи. Из Иемена Аксельрод вел работу в Эритрее и даже посылал иногда своих агентов в Египет.

В 1927 году Аксельрод возвратился в Москву. Агентуру ГПУ принял Белкин, не имевший такой научной подготовки, как Аксельрод, зато обладавший большим практическим опытом. Работа при нем начала принимать чисто разведывательный характер. Помимо освещения деятельности правительства имама Яхьи, он в последнее время окружил сетью своих агентов неофициального представителя англичан, проживающего в Санаа под видом купца.

Получаемые сведения Белкин отправляет непосредственно в Москву, пользуясь для связи с ГПУ советскими пароходами, заходящими в Иемен. Особенно часто служит этим целям пароход «Коммунист».

В конце 1928 года приехал в Иемен искать помощи один из шейхов южного побережья Персидского залива, владения которого занял его соперник, поддерживаемый англичанами. Белкин вошел с ним в связь и получил от него письмо к советскому правительству. Шейх просил оказать материальную поддержку для возвращения отнятых у него владений, взамен чего предлагал распространить советские товары на своей территории, закупить оружие в СССР и пригласить советских военных инструкторов для своей армии. Предложение было обсуждено в Наркоминделе, и Белкин получил приказ пригласить Шейха для переговоров в СССР.

Работа в Геджасе и Иемене не носила систематического характера. Отправляясь резидентом ГПУ на Ближний Восток, я получил поручение организовать ее по типу резидентур ГПУ в других странах.

Глава XXII Турция

До 1929 года в Турции была только легальная резидентура ГПУ при советском генеральном консульстве в Константинополе. Резидентом ГПУ был Минский, официально числившийся атташе консульства. До назначения в Константинополь, он работал в Китае (вице-консулом и резидентом ГПУ в Шанхае), но провалил свою агентурную сеть. Китайская полиция, уличив его в шпионаже, произвела обыск в советском консульстве, и Минский вынужден был уехать из Китая.

Помощником Минского в Константинополе для работы среди кавказских антисоветских партий, т. е. среди грузинских меньшевиков, дашнаков, муссаватистов, горцев и проч. был некто Гришин. Кроме того, в аппарате ГПУ работали жена Минского (шифровальщица) и две женщины, Эльза и Лидия, выполнявшие работу переводчиц и служившие связью между резидентом и секретными агентами-осведомителями.

В начале 1929 года Минского отозвали в Москву по болезни. Его заменил Этингон, приехавший в Константинополь на должность атташе консульства под фамилией Наумова. До назначения в Константинополь Этингон был резидентом ГПУ в Харбине, но был скомпрометирован после налета китайской полиции на Харбинское консульство и вынужден выехать в Москву.

Вместе с Этингоном приехал, в качестве помощника по экономической линии, некто Бржезовский, работавший до того в Иностранном Отделе ГПУ. Бржезовский устроился в константинопольском торгпредстве на должность заведующего плановым отделом. К этому времени выяснилась необходимость заменить также и Гришина, так как из доклада Минского было видно, что он чересчур неосторожно вел себя в Константинополе. На его место тифлисское ГПУ назначило некоего Кикодзе, бывшего начальника уголовного розыска в Батуме, доказавшего свою преданность советской власти активной борьбой с повстанцами в Грузии в 1924 году. Гришин же был переведен резидентом ГПУ в Тавриз на официальную должность делопроизводителя в совконсульстве на место Минасьяна.

Связь с Москвой константинопольская резидентура держала иначе, чем другие резидентуры. На пароходе «Ильич», курсирующем между Одессой и Константинополем, разъезжал специальный агент ГПУ для связи. Все материалы фотографировались в Константинополе при помощи аппаратов Лейтца, и пленки в непроявленном виде отправлялись через агента связи в Москву. Такой способ гарантировал почту от провала, так как в случае нападения или обыска, агенту связи достаточно было открыть коробку, чтобы на испорченных светом пленках исчезли все следы.