ГП и повелитель дементоров

- Анцерус Эритаре! - и прикрыл глаза, ожидая результата. Сперва ничего не происходило, потом тусклый свет зимнего дня, пробивающийся сквозь веки, словно стал жарче, насыщеннее, мягко обнимая лицо и руки. Уши заполнил мерный шелест, перед глазами проявилась размытая картина пологих зеленых холмов, величественного замка, всадников, скачущих по равнине к его воротам… По всему телу разлилось мерцающее тепло. Постепенно ощущение стало уходить - не само по себе, а согласно воле вызвавшего, поскольку Гарри не видел смысла удерживать его дольше, чувствуя, что оно отнимает немало энергии. Наконец он открыл глаза и поразился, насколько мрачным и холодным показался ему проникавший сквозь решетчатые окна свет. Оглянувшись, юноша поинтересовался:

- Я правильно все сделал, профессор? Судя по тому, что я прочитал, все произошло так, как должно быть…

Присевший на край одной из парт О`Рахилли выглядел крепко задумавшимся. Обернувшись на голос студента, он произнес:

- Мистер Поттер, ваша мать не могла быть… - он замялся, бросив быстрый взгляд на Гермиону, - не из семьи волшебников. Видимо, здесь какая-то ошибка… недоразумение. Возможно, ее удочерили?

- А зачет-то вы мне поставите? - тоскливо поинтересовался Гарри. - Я целых две книги прочел…

- Кто о чем, - вставила Гермиона, - а шелудивый - о бане!

Гарри вспыхнул:

- Гермиона, ты мне друг, но это уже слишком!

- Ты что, не понял? - сурово оборвала его девушка. - Дурсли на самом деле - не твои родственники! Выходит, твоя защита крови при проживании с ними не действует!

Осмыслив сказанное, студент кинулся к выходу, бросив:

- Мне нужно поговорить с директором.

Проследив его исчезновение, О`Рахилли обратился к Гермионе:

- Передайте ему потом, что зачет он получил. Может, не следовало ему этого так сразу говорить?

- Может, и не стоило… - рассудила она. - Но теперь-то уже поздно… Скажите, профессор, а не могло ли здесь быть ошибки? Возможно, бывают редкие случаи…

- Исключения исключены, - покачал головой преподаватель. - Если бы Анцерус был послабее - тогда, конечно, можно было бы по-всякому судить, но при заклятии такой силы… - Он вздохнул и развел руками, словно извиняясь за непредвиденный результат.

Гарри не слишком волновала перспектива снова быть обвешанным лапшой сверху донизу: на сей раз он надеялся, что ему наконец-то удастся все выяснить. Похоже, вольно или невольно, все эти годы Дамблдор усердно вводил его в заблуждение, пользуясь содействием обширной группы людей, и юноша больше не собирался мириться с этим, ни в каком виде.

Дело застопорилось на горгулье. Ему казалось, что с каждым неправильно названным паролем морда твари становилась все ехиднее. Наконец Гарри, усевшись на пол у стены, начал бессистемно перечислять все сласти, которые он когда-либо пробовал: на «солнечной вишне» вход открылся.

- Эй, я же называл ее в самом начале! - возмутился студент.

- Я задумалась, - неожиданно проскрипела горгулья. - Можно и повторить.

Гарри хмыкнул и ступил на спиральную лестницу. Когда студент приблизился к дверям, он понял, что, как всегда, не вовремя. Однако, судя по отсутствию заглушающих чар, переговоры не входили в разряд сверхсекретных. После реплики директора раздался голос профессора зельеварения, который, видимо, стоял дальше от двери - его слова долетали хуже. Судя по его тону, в кабинете происходил горячий спор.

- Разве обязательно было ему об этом рассказывать? Без какой-либо подготовки? Вы же не могли не предвидеть, во что это выльется…

- Не понимаю, - в голосе директора появились раздраженные нотки, - с каких это пор вы начали играть роль всеобщего примирителя, Северус?

- У нас с ними общие враги, сэр. Поэтому их взаимоотношения, в том числе, напрямую нас касаются.

- По-моему, вы изрядно преувеличиваете проблему. Не забывайте, что чем меньше они ладят друг с другом, тем больше нуждаются в нас, в противном случае, их поведение как союзников может стать непредсказуемым. Divide et impera, Северус. И не позволяйте родственным чувствам брать верх над требованиями разума.

Судя по всему, разговор был не из приятных, и Гарри, рассудив, что оба его участника вовсе не рады будут обнаружить непредвиденного слушателя, почел за нужное удалиться, пока дилемма встречи с дверью или с разъяренным Снейпом не встала перед ним со всей возможной остротой. В коридоре, на приличном расстоянии от директорского кабинета, ему пришла в голову мысль, что, возможно, у Дамблдора и нет требующихся ему ответов: ведь если все магическое сообщество пребывало в неведении, что Лили Эванс - удочеренный ребенок, то где гарантия, что это знал директор? Окончательно уверившись, что у него развивается паранойя, раз он на каждом шагу сталкивается с злокозненно утаенными от него сведениями, Гарри повстречался с друзьями, которые прогуливались по открытой галерее.

- Гермиона, я вот что подумал, - без предисловий начал он, - может, ни к чему вообще кому-либо рассказывать про мою маму? Может, это какая-то тайна…