Говорит Черный Лось

Мне стало ясно, что сила моя росла; я был рад этому. В месяц, когда нагуливают жир [Июнь.], Сидящий Бык с Желчью устроили Пляску Солнца на Лесном Холме, а потом опять состоялась охота. В этот раз я промышлял вдвоем с человеком по имени Железный Хвост. Я убил большую жирную корову. Когда мы разделывали ее, началась гроза, потом хлынул дождь, и я услышал, как голос из облаков сказал: "Поспеши! Сегодня еще до конца дня что-то случится!" Конечно, меня охватило волнение, и я сказал Железному Хвосту, что слышал голос из облаков и нам надо спешить домой. Захватив с собой одного лишь жиру, мы бросили все остальное и поторопились домой. В лагере мы взволнованно сообщили всем, что надо немедленно сниматься и уходить. Люди поспешно разобрали типи и пустились в путь. Мы дошли до Мутного Ручья дождь лил не переставая на всем протяжении пути. С трудом мы переправились через ручей, лошади утопали в грязи. Большинство уже выбралось на берег, но у одной семьи, состоящей из старика, старухи и их красивой дочери, увязла волокуша. Вдруг неожиданно откуда-то появилась большая группа кроу. Их было так много, что мы все равно не сумели бы их сдержать. Поэтому нам пришлось, отстреливаясь, отступить.

Среди нас был человек по имени Храбрый Волк, который совершил в этот день великий подвиг. Он находился рядом со стариком и красавицей-дочерью, когда у тех завязла волокуша. Храбрый Волк спрыгнул с коня, натренированного для охоты на бизонов, усадил на него девушку, а сам остался со стариками и сражался до тех пор, пока не пали все трое. Девушка ускакала на его быстроногом коне. Мой двоюродный брат Его-Трудно-Сразить тоже совершил подвиг и погиб. Он отвлек на себя одного из кроу, который стрелял из-за кустов в кого-то из наших, и был убит.

Голос из облаков сказал правду. Казалось, моя сила растет день ото дня.

После гибели двоюродного брата моей обязанностью стало заботиться о его жене. Таков наш обычай. Мы ехали с ней вдвоем и в темноте отбились от нашей маленькой группы. Дождь лил всю ночь. Жена брата так сильно расплакалась, что мне пришлось заставить ее замолчать. Я опасался, как бы нас не обнаружил враг.

Когда к утру мы наконец добрались до своего лагеря, родственники начали оплакивать брата. Ухватив друг друга за плечи, они причитали в течение всего дня. Я тоже плакал вместе с ними, ходил весь в слезах и твердил: "Брат мой — он был так близок мне, и я был так близок ему, теперь же он мертв". Я любил брата, однако не хотел плакать весь день. Но просто приходилось это делать, и такая обязанность, признаюсь, не из легких.

Все это лето и зиму, когда мне исполнилось шестнадцать, мы прожили на Глинистом Ручье, на Земле Бабушки. Зима выдалась очень холодная. Сначала ураганы шли один за другим — охотиться было очень трудно. Потом кончились все запасы папа[42]. Нам грозила голодная смерть. Все в лагере пали духом. Небольшие охотничьи отряды уходили в разных направлениях, но возвращались ни с чем. Мы с отцом пошли вдвоем, погоняя лошадей, которые увязали в глубоком снегу. Добравшись до ручья Малой Речки у обрывистого берега ручья, мы соорудили из своих одеял убежище и разожгли костер. Вечером в одном дупле я обнаружил кролика. Когда же я срубил дерево, там внутри оказались еще трое. Снег был настолько глубок, что они не могли убежать, поэтому и достались нам. Мы устали от долгих блужданий, и постоянного голодания, поэтому перед сном зажарили всех четырех и съели.

Этой ночью ветер поутих, было очень холодно. Неподалеку стал завывать койот. Меня словно озарило: он хочет что-то сообщить мне. Я прислушался: это не были человечьи слова, но смысл его завываний был ясен: "Двуногий, говорил он, — на большом гребне к западу есть бизоны, но прежде чем ты доберешься туда, ты повстречаешь двух своих собратьев". Я разбудил задремавшего отца: "Отец, я слышал, как койот сказал, что к западу на большом гребне есть бизоны, и что сначала мы повстречаем в пути двух людей. Давай выйдем пораньше".