Говорят, от судьбы не уйдешь

Роза Александровна положила на блюдце еще один кусок торта, не меньшего размера. Налила и чай. И не в чашку, а большую кружку.

– Ой, Станислав Николаевич, а вы женаты?

Ответ ожидала с интересом.

– Да, женат. И счастлив в браке. Мне повезло с женой.

– Это восхитительно! Простите за эту бестактность, просто обратила внимание, что Вы не носите обручального кольца.

– Я не люблю украшения! Даже снял его на следующий день после свадьбы…

– И Ваша жена ничего не говорит по этому поводу? – удивилась неподдельно.

– Нет. А должна?

– Ну я бы на ее месте расстроилась!

– Мы доверяем друг другу. И поверьте, я не давал повода сомневаться в своих чувствах.

– Хорошего дня!

Удовлетворив любопытство коллеги, Стас поспешил на урок. И опоздал.

– Ладно, с этим позже разберусь. – сожалея, что не успел пообщаться с Алиной до звонка, вошел в аудиторию.

Извинившись за опоздание, поприветствовал студентов и открыл журнал.

– Сегодня по плану у меня устный опрос. – украдкой оглядел группу, выбирая "жертву". – Кто готов проявить инициативу?

– Инициатива наказуема! – довольно громко выдала уже знакомая блондинка с пирсингом и указала на Алину. – Но, думаю, не я одна так считаю. – осмотрелась кругом. – Есть желающие искупить свою вину за вызывающее и неуважительное поведение.

Алина без возражений встала и ожидала вопрос.

«Вау! – едва не вырвалось во всеуслышание. – Школьница, ё!»

Взгляд Стаса скользил по ладной фигурке в белой блузке и черной обтягивающей юбке. Немного задержался на ее округлых бедрах, затем поднялся выше и задержался где – то в районе размера четвертого! Там даже блузка немного разошлась.

– Во извращенец! – услышал чей – то голос с заднего ряда.

«Вот облажался! – с трудом сдержал смущение. – Похоже, мой взгляд задержался… там довольно долго!

– Что за вопрос? – Алина открыто и с вызовом смотрела прямо в глаза.

– Расскажите коротко об изученных Вами ранее произведениях писателя. Таким образом я смогу реально оценить уровень подготовки группы. Я слушаю.

– Достоевский был писателем - гуманистом. Все герои его романов так или иначе – люди, пытающиеся найти выход из жизненного тупика, в котором оказались по разным причинам.

– И они что, не желают изменить свою жизнь?

– Они вынуждены жить в жестоком мире. И поступки их обусловлены как раз жизненными ситуациями. То есть, будь они в иных условиях, то так не поступили бы. Потому и идут на компромисс с собственной совестью, вопреки желаниям, переступают через себя и свою честь.

– То есть он изображает плохих людей, с их низменными желаниями и потребностями.

– Не только. Он так же показывает, что в людях не умерли человеческие качества. И даже самый униженный и забитый человек способен поступать так, как подсказывает ему совесть. – Алина с вызовом глянула на блондинку.

Почувствовав взгляд, та опустила глаза.

– Родион раскольников, убийца. А сестра Дуня жертвует собой, выходя замуж за любимого… Мне симпатична Дуня лишь за то, что выходит замуж не по расчету, не ради денег, а чтобы спасти семью.

– Есть другие примеры героев его произведений?

– Соня Мармеладова. Чтобы спасти семью от нищеты, вынуждена идти на панель. Она переступает через свою честь… Мне почему – то кажется она попросту приносит себя в жертву, чтобы другим было легче жить. И на мой взгляд ее поступок красив с нравственной стороны, как бы не осуждали ее посторонние. – вновь быстро взглянула в сторону Лили. – На такие жертвы способен лишь сильный человек, а уж для девушки – это выше всяких похвал!

– Правильно ли я понимаю, что все герои произведений Федора Михайловича, достойны уважения и подражания?

– Уважения – несомненно, подражания – вряд ли. Ведь все люди слабы. А Раскольников и вовсе называет их "тварями дрожащими", но душа болит за поруганное человеческое достоинство. Всем нам не мешало бы поучиться у него умению сострадать бедным и несчастным…

– Присаживайся. Четыре…

– За что четыре? Я все правильно ведь ответила!

– Ты не сказала… Хотя, нет, все рассказала. Даже собственное мнение имеешь… – задумался ненадолго и выдал с улыбкой. – Просто ты меня… Бесишь!

– А вы злопамятный, однако. – сделала правильный вывод. – Нет, я не ангел, конечно, но в данном конкретном случае могли бы ограничиться одной только беседой, а Вы…

– Опять хамишь? – нахмурил брови.

– Слышь, Коротеева, а ты еще одну пуговку на блузке расстегни, – тот же голос с задней парты. – будет тебе пять!

Кричал гопотовидный парень с последней парты ряда. Все сразу же заугорали. Стас поднял руку, призывая к порядку, но безуспешно.

– Вот я сейчас как расстегну там кому – то и что – то. – пришлось повысить голос.

– Только вазелин не забудь!

– Господи, да откуда столько пошлостей поднабирались?!

Домой Стас вернулся далеко не в радужном расположении духа.

«И как она только могла подумать, что я стану ей мстить? – негодованию не было предела. – Что я опущусь до такого?!»

Чем больше он об этом думал, тем больше эта мысль бесила.

«Да почему меня это вообще волнует? Почему у меня уже вторые сутки из головы не выходит это девчонка?» Достала!

Последнее Стас сказал, а вернее выкрикнул вслух, ударив кулаком по столу.