— Нет, мы там только что были, — мотнул я головой и вокруг всё на миг смазалось, но равновесие удержать удалось. Было понимание того, что если бы Индра захотела, то алкоголь на меня бы не подействовал, но, по какой-то причине, сегодня она решила дать мне «отдохнуть», а потому я не сильно отставал по состоянию от нового знакомого.
— Разве? — он взялся рукой за подбородок и сильно нахмурился. — Не-а, так не пойдёт, — замахал он руками, — предлагаю ещё раз туда пойти, мы точно что-то могли упустить… вот прям чувствую, что что-то забыли…
— Тан! — воскликнул я, что бы его остановить, так как тот сделал несколько шагов в направлении заведения.
— Да, да, — он всё же остановился и повернулся в мою сторону, — что такое?
— А это, — я указал рукой на его пояс, — а где твой меч?
— Да твою…!
Глава 41
Сознание прояснилось рывком, раз и всё, словно выключатель переключили. Только что лежал, апатично пялясь в потолок, а затем мгновенно все мысли собрались вместе. И первым неприятным открытием оказалось то, что я практически ничего не помнил после того, как сел выпивать с Таном. И, что вытекало из предыдущего факта, я не знал, где нахожусь, а это определённо не моя комната в гостинице.
Это была первая, но далеко не последняя мысль, которая у меня возникла. Я лежал на широкой мягкой кровати, а на руке спиной ко мне пристроилась какая-то обнажённая девушка. Её тёплая попка прижалась к моей коже чуть выше пояса — наверное, только это остановило от желания тут же вскочить на ноги сразу же после «пробуждения». Не очень хотелось будить её, иначе пришлось бы начать общение, а мне и без этого было с чем разбираться.
Слегка приподняв голову, я осмотрелся. Комнату освещала полоска первых утренних лучей солнца, что проникали между плотных занавесок на окне. И этого было вполне достаточно, чтобы разглядеть обстановку без использования каких-либо навыков.
Помещение определённо производило впечатление. На стенах бумажные обои — небывалая роскошь, я подобного ещё не встречал в этом мире. Почему решил, что это нечто дорогое? По мебели. Вся она являлась деревянной, как и везде в этом городе, но отличалась более тёмной расцветкой и резьбой. Собственно, огромная кровать, на которой я лежал, имела балдахин, что крепился на резные столбики. Постельное бельё было похоже на шёлковое — прохладное и гладкое, то что и нужно для лета.
В центре комнаты, как раз между окном, размером почти в пол, и немаленькой двустворчатой дверью, расположилась двухместная бадья, а за ней, у противоположной стены, трельяж. Моя одежда валялась на полу вперемешку с нарядом девушки — нам явно было не до того, чтобы нормально раздеться, сложив всё на стул или повесив в шкаф.
Ещё раз кинув взгляд на девушку, я увидел над её головой надпись.
— Кирион, — Тан остановил мой порыв ещё раз подозвать официантку.
— Что такое? — буркнул я недовольно и опустился обратно на лавку, после чего обернулся к парню, пытаясь сфокусировать на нём взгляд.
— У тебя ещё остались деньги? — спросил он чуть ли не толкнув мой лоб своим.
Я отстранился и похлопал себя по одежде, потом прикинул в уме свои финансы. Результат расчётов мне не понравился, а потому я отрицательно мотнул головой, тут же пожалев об этом. Даже не знаю, сколько выпил, что от одного подобного движения всё вокруг завертелось, я бы даже упал с лавки, если не держись в этот момент о столешницу.
— И у меня уже нет ничего, — лицо парня на секунду стало печальным, что вообще являлось для него редким явлением. Но это продлилось недолго, внезапно он ударил кулаком по столу, отчего несколько пустых кувшинов от вина подскочили и чуть не завалились на бок. — Я знаю, что нам нужно делать!
В игорном доме «Счастливая рука» жизнь била ключом. За десятками столов толпились разгорячённые эльфы — каждый болел за своего фаворита, а девушки выискивали потенциальных клиентов, готовых не просто платить, но и давать щедрые чаевые. Помимо зевак за каждым из столов находился мужчина со строгим выражением лица, что внимательно следил за игрой во избежания мухлежа и прочих эксцессов. А между столиками помимо гостей сновали официанты с подносами. На постаменте у одной из стен играла живая музыка, что незначительно заглушала гомон толпы.