Государственный защитник

До сих пор на Земле необходимая оборона трактуется по-разному. Во Франции при защите человека возможно причинение любого вреда, а при защите собственности можно совершать только действия, не связанные с убийством. В Германии объектами защиты при необходимой обороне могут быть только охраняемые правом блага и интересы личности: жизнь, здоровье, собственность, владения, интимная сфера и т. д. Но криминалисты Германии практически единодушно заявляют о недопустимости необходимой обороны при защите государственных и публичных интересов, поскольку, по их мнению, государство не может передавать свои права частным лицам. И еще один нюанс. Уголовное законодательство Германии предельно ограничивает защиту третьего лица только той ситуацией, когда жертва желает своей защиты (а если у нее рот заклеен?).

В Английском уголовном праве оборона другого лица допустима лишь при защите близких родственников и друзей. При отсутствии этих условий ответственность за убийство наступает на общих основаниях. В Японии акт обороны должен быть неминуемым, т. е. не должно быть возможности спасения бегством, обращения к органам власти, и т. д.

Необходимая оборона в уголовном законодательстве США регламентирована самым детальным образом. «Лицо может применить физическую силу к другому лицу тогда и в такой степени, когда и насколько, как оно разумно полагает, это необходимо для защиты самого себя или третьего лица от того, что как он разумно полагает, представляет собой применение или нависшую угрозу применения противоправной физической силы таким другим лицом». Ох, всегда ли это лицо способно разумно полагать? К тому же у американцев выражение «мой дом — моя крепость» возведен в принцип: человек при обороне может «применять смертельную физическую силу… если он… находится в своем жилище и не является первоначальным агрессором». Вот так. Смертельно опасная это затея — лазить за яблоками в сад дядюшки Джона!

Межгалактический — не исключение. Казалось бы, какая разница, чем отбиваться от агрессора. Так нет же: закон предписывает обороняться таким же оружием, с которым нападают. Бутылки — бытовой предмет кухонного назначения, и нож по своему происхождению тоже. Но в данном случае он считался бы в колюще-режущим оружием и стоил бы моему подзащитному до 8 лет рудников.

Мымрица могла бы поспорить в плане того, что Хыхух нанес удар целой бутылкой, а Эууйххх — разбитой, утратившей присущие ей функции как сосуду для жидкости, то есть по сути другим предметом; я мог бы возразить, что при применении бутылки в данном эпизоде присущие ей функции не использовались…

— Мне нечего добавить, Ваша честь, — сказала мымрица.

— Мне нечего добавить, — эхом откликнулся я.

— Дело не разрешается к заведению в связи с отсутствием состава преступления. Все свободны.

Гуру подплыл к Ээууйху, который привычно бухнулся на колени, и одобрительно почесал его за ухом.

— Молодец. Растешь, мальчик.

Неандертал блаженно закатил глаза.

Я складывал документы в папку, когда в зал вбежал следователь Борзых.

— Эй, кэп, мои барбосы вышли на след. Пойдем брать, ты в бригаде как госзащитник, Бассет утвердил список. Давай в темпе.

Мы бросились к ближайшей транспортной кабине, Борзых набрал код, дверь стала закрываться, но в последний момент, размахивая книжкой, туда влетел Эууйххх.

— Парень, ты куда? — удивленно спросил следователь.

— Простите, судари мои, но я не мог позволить просто так, не выразивши слов благодаренья, уйти. Душа моя поет от счастья, что оценки верной как воина был удостоен мой поступок.

— Слушай, Оууаах…

— Эууйххх, где слог второй на «й» — не звук, а взвизг, но на него ложится ударенье. Ах, да, наверно мое имя людскому слуху непривычно. Друзья, зовите меня Эдик!

— Говорят, ты быка кулаком свалить можешь?

— Быка не пробовал. Животное мне жалко. Я на заводе гну стальную арматуру, выделывая сложные фигуры.

— Ну пойдем, Эдик, коли увязался.

На Научном астероиде стояла глубокая ночь. Транспортная кабина открылась в непосредственной близости от лаборатории. Глядя на светящееся окно в башне наверху, Борзых заволновался. Мы бегом устремились ко входу, но тут из темноты выскочил молодой киноид.

— Разрешите доложить. Преступник скрылся, — проскулил он.

— Упустили?! — рявкнул шепотом Борзых.

— Ушел… ушел под землю…

— Люки не охраняли, кошачьи морды?! Да я из тебя болонку сделаю!!! Отвечай! Что трясешься, как той-терьер!?

— Он в землю ушел, юркий такой, белый, скользкий, из рук вывернулся и нырнул…

— С капсулой?

— Да… Мы его на выходе как раз прихватили, чтобы с уликой, а то отмаж…

Борзых выдал тираду, в которой попадались и знакомые слова.

— Владеете Вы красотою речи! Изысканнее не слыхал я выражений! — заметил неандертал.

Борзых махнул рукой и принюхался.

— Где он ушел под землю?

— Вот тут.

Я тронул его за рукав.

— Если у него при себе капсула, мы можем найти по излучению.

— Можем. Метров за сто. Если встать с нужной стороны — она так сделана, что дает узкий пучок. А сволочь эта ушла гораздо дальше. Где теперь искать? Транспортные кабины мы заблокировали, но Станция большая…

— Я, кажется, знаю.