Господин Икс

Вслед за девушкой я поднялся по лестнице на второй этаж, прошел по довольно узкому коридору, с двух сторон от которого находились кабинки для переговоров с клиентами, отгороженные матовыми стеклами и дверьми. В одну из них меня и ввела моя сопровождающая. В пустой кабинке ничего особенного не было — стол, несколько стульев, в углу напольная вешалка для одежды.

— Садитесь, пожалуйста, София Александровна сейчас подойдет, — сказала девушка и вышла, прикрыв за собой дверь.

Ждать пришлось недолго. Через несколько минут дверь открылась и в помещение вошла София Темнышева. В жизни молодая женщина была намного красивее, привлекательнее и ярче, чем на уже упомянутой мною видеозаписи, которая искажала черты лица Софии и не могла передать данную ей природой красоту. Вопреки своей фамилии Темнышева, молодая женщина была светленькой. У нее была белая матовая кожа, золотистые волосы, большие голубые глаза, аккуратный носик, чувственный рот, мягкая линия лица, очерчивающая подбородок, и в дополнения к этому ангельскому личику и хорошенькой головке прилагались великолепная фигура и потрясающие ноги. Наверняка такая восхитительная женщина превосходно смотрелась бы и на подиуме, демонстрирующая одежду, и у шеста стриптизерши, и за столом секретарши, и в деловом костюме на заседании в любой коммерческой организации. На ней, в общем-то, и был деловой костюм, состоящий из юбки чуть выше колен, жакета и белой рубашки с синим галстуком с красными вкраплениями. Думаю, что и в коротком домашнем халатике да и в шелковом белье в квартире Береговского она тоже смотрелась бы превосходно. Надо признать, у Петра Николаевича хороший вкус, его выбору можно только позавидовать.

— Добрый день, Игорь… — молодая женщина не знала моего отчества и остановилась, дожидаясь, когда я ей подскажу.

Я от такой неземной красоты обалдел. Поднялся с отвисшей челюстью и чуть не ляпнул: «Для вас я просто Игорь», но вовремя спохватился, вспомнив, что знакомлюсь с женщиной не из ночного клуба, а с управляющей банком, и потому сказал без фамильярности и фривольностей.

— Зовите меня Игорем.

— Как вам угодно, — сказала управляющая банком, проходя к столу. — Я София Александровна.

Я намек понял, без упоминания отчества Темнышеву назвать нельзя.

— Очень приятно, — проговорил я тоном галантного мужчины, дождался, когда молодая женщина, распространяющая вокруг себя запах дорогого парфюма, сядет, и сам опустился на стул.

— Мне позвонил Петр Николаевич, — заговорила София сухим тоном деловой женщины, — и попросил, чтобы я приняла вас и ответила на кое-какие ваши вопросы. Я вас слушаю.

Я смотрел на молодую особу с такой восхитительный внешностью и с трудом мог представить ее в квартире Крутькова вонзающей в сердце адвоката нож, но, как говорится, и ангелы бывают падшие. Я не стал выдумывать повод, по какому решил встретиться с Темнышевой, тем более что наверняка Береговский сообщил ей об этом, а потому заговорил откровенно:

— Мне известно, София Александровна, что вы в позапрошлую субботу, 15 октября, были в гостях у адвоката Крутькова, которого той же ночью зарезали. По подозрению в убийстве был арестован присутствовавший на той же вечеринке Артем Ялышев. Однако у его мамы есть основания считать, что ее сын не виновен в преступлении, а потому она наняла меня, для того чтобы я, помимо официальных властей, в частном порядке, расследовал это дело. Я проверил алиби всех присутствовавших на дне рождения Крутькова за исключением вас.

Темнышева положила на стол свои изящные руки с длинными пальцами, ногти на которых были выкрашены в алый цвет, и, в упор глядя на меня, спросила:

— Я обязана отвечать на ваши вопросы?

Откровенно любуясь собеседницей, я покачал головой.

— Нет, конечно, но в этом случае вы будете первым номером в моем списке подозреваемых в убийстве адвоката Крутькова.

В голубых глазах Темнышевой появилось насмешливое выражение.

— И это как-то может повлиять на мою жизнь? По вашему обвинению меня могут посадить в тюрьму за убийство адвоката?

Я пожал плечами:

— Насчет того, чтобы посадить, ничего не могу сказать, но если я изобличу убийцу, то получу премию от господина Береговского и гонорар от мамы Артема Ялышева, а судьбу преступника будут решать полиция и суд. — Я улыбнулся во всю ширь своего лица. — Из ваших слов следует, что вы не желаете отвечать на мои вопросы.

— Нет, отчего же, — сознавая всю свою красоту и привлекательность и то, какое действие они оказывают на меня, иронично ответила молодая женщина и приняла еще более выгодную позу, будто служила натурщицей при написании портрета Ивана Крамского «Неизвестная». — Пожалуйста, задавайте свои вопросы.

«Спасибо, что хоть не сказала «дурацкие», — хмыкнул я про себя, хотя весь ее вид это и выражал.

— Скажите, София Александровна, в котором часу вы приехали в дом адвоката Крутькова и когда уехали от него.

Темнышева думала недолго, наверняка этот вопрос ей уже задавали полицейские, а потому бойко ответила:

— Приехала я около двадцати ноль-ноль вместе с Петром. Уехали в двадцать три сорок пять.