Городок на бугре

Оказалось, что это кричал Боб Бобыч. Он стоял на крыльце своего дома в окружении Бобихи и семи бобят. Толстый живот Боб Бобыча был перепоясан широким ремнём. На нём с одного бока болталась сабля, а с другого — длинный кухонный нож. Вид у Боба был очень воинственный. Можно было подумать, что он один собрался напасть на целый полк мышей.

Когда улицу перед домом заполнили жители города, Боб Бобыч поднял руку вверх и начал длинную речь.

— Друзья мои! — важно произнёс он. — Вчера мы с вами одержали славную победу. В ознаменование её я издал специальный приказ. Его я прочту после моей речи. Итак, город спасён! Не надо меня благодарить за это. Таков мой долг. Теперь как главнокомандующий обороной города я приказываю…

— Одну минуточку! — крикнул Перчик, пробираясь вперёд.

— Не перебивайте меня! — зарычал Боб Бобыч.

— Одну минуточку… — не унимался Перчик. — Вчера мы все дрались у стен города. Но, извините, вас там я не приметил. Может быть, вы руководили боем из окна своего дома и били врагов прямо с этого крыльца?

— Замолчи, негодник! — зашипел Боб Бобыч.

Тут вперёд вышла старая дворничиха Луковка. Она сказала:

— Вчера Боб Бобыч со своим семейством заперся в погребе и весь день просидел за железной дверью. Сегодня утром я еле уговорила его вылезти.

Раздался оглушительный хохот.

— Ну и вояка!

— Где же он саблю раздобыл?

— Гнать его отсюда!

Перетрусивший Боб Бобыч поспешил улизнуть с крыльца и заперся в своём доме.

— Ну, погодите, — злобно шипел он, — я ещё вам покажу!..

И Боб Бобыч стал думать, как бы ему отомстить непочтительным жителям Кукурпаха.

Прошло несколько дней. Мало-помалу горожане забыли о недавней опасности.

Весть о победе над мышами разнеслась по всей округе. В Кукурпах стали прибывать всё новые и новые жители.

А вот Мери Ковка и Питер Ушка ушли из города. Никто не хотел на них работать, кормить и поить их. И они пошли искать другой город, где лодырям живётся привольно и где можно всю жизнь бить баклуши.

Как наказали Тыкву

Потная, сомлевшая от жары Тыква сидела на перевёрнутой корзине и тяжело дышала. Перед ней на прилавке стояли весы и возвышались горы сладостей. Возле прилавка стоял Жан Баклажан. Он запрокинул голову и, посинев от натуги, что есть мочи кричал:

— А ну, налетай! Подходи, покупай! Лимонные дольки, монпансье и леденцы. Торопись, а то всё распродам. Сладко, вкусно, дёшево!

В это время мимо рынка проходили Кукурузинка, Пахтачок и Репь Репьёвич. Заслышав вопли Жана Баклажана, все трое не спеша направились к Тыкве. Та как раз взвешивала лимонные дольки Водяному Ослику.

Тыква орудовала руками, как заправский жонглёр. Перед носом изумлённого Ослика мелькали гирьки, лимонные дольки, кульки. Не успел он и глазом моргнуть, а Тыква уже протянула ему кулёк со сладостями. Ослик достал было деньги, чтобы расплатиться, но тут послышался недовольный голос Репь Репьёвича:

— Пятью пять — двадцать пять, научись-ка, брат, считать. Шестью шесть — тридцать шесть, свой кулёк ты снова взвесь. Ведь тебя же, друг, надули, обсчитали, обманули.

Удивлённый Ослик только хлопал глазами. Зато Тыква коршуном налетела на Репь Репьёвича:

— Чего в чужие дела встреваешь? Провалиться мне на этом месте, если я его обманула. — И вдруг слезливо затянула: — Все на меня нападают. Все обижают. Бедная я, беззащитная…

— Раз, два, три, четыре, пять, перестань-ка причитать. Ослику сейчас ты только не довесила три дольки.

— Я? Не довесила? Да как вы смеете…

— Пожалуйста, не кричите, — поднял руку Пахтачок. — Сейчас мы проверим.

Ослик положил на весы кулёк со сладостями. В нём и в самом деле не хватало трёх лимонных долек.

— Он их проглотил! — крикнула Тыква.

— Я и кулька не развёртывал.

— Тогда уронил! — ещё громче закричала Тыква.

А сама незаметно выхватила из корзины горсть лимонных долек и швырнула их под ноги Ослику. Да впопыхах не рассчитала — слишком сильно кинула. И дольки запрыгали по земле, как маленькие лягушата.

— Наказать её!

— Выгнать из Кукурпаха! — раздались возмущённые голоса.

— Давайте повесим над её прилавком вывеску с надписью: «Покупатель! Будь внимателен: здесь нечестный продавец!» — предложил Водяной Ослик.

— Правильно!

— Давно бы так!

— Ловко мы её проучим! —ликовал Пахтачок.

Но Репь Репьёвич сердито тряхнул счётами и проскрипел:

— Не до радости сейчас — это раз. Не проймут её слова — это два. Надо путь искать другой, но какой?

— Есть другой путь! — Кукурузинка хлопнула в ладоши и ещё громче повторила: — Есть! Давайте посадим большой сад. Вырастим там леденцы и монпансье, и лимонные дольки, и даже трюфели. Сад будет общий. Пусть каждый заходит и сколько хочет, столько и рвёт. Тогда у Тыквы некому будет покупать конфеты и ей придётся уйти из Кукурпаха.

— Здорово! — Пахтачок сдвинул белую шляпу на макушку.

— Мудро! — сказал Репь Репьёвич.

Настроение у друзей стало таким хорошим, таким радостным, что Кукурузника, не выдержав, потихоньку запела. Репь Репьёвич в Пахтачок подхватили песню: