Читаем Города интроверта полностью

Города интроверта

Города, окинутые взглядом одиночки, наблюдения, застывшие в серебре фотоплёнки, в чернилах на листочках блокнота. Это почти путевые заметки, но вовсе не академически мимолётные. Это не будничное, это мироощущение, взгляд на прекрасное отвергнутого, кому книги дали больше, чем окружающие люди, кто карабкался через мрак – один.

snow&rain

Прочее / Культура и искусство18+

<p>snow&rain</p><p>Города интроверта</p>

Посвящение

Мы не знаем друг друга, но свободное танго и Верлен… спасибо за это.

Все представленные фотографии выполнены на 35мм фотоплёнку, их 54 и много Петербурга. Текста здесь мало и он не является основой. Всё это, скорее, размышление, и итог двадцатилетнему занятию, которое закончилось. Фотоальбом интроверта.

Тридцать первое декабря, Новогодняя ночь, памятник атаману и мокрый снег. Немного спуститься – море. Странно, но отчаянно хочется домой. Завтра сдам билет Одесса-Львов и уеду в Москву.

Тридцатое декабря, Одесса. Я ещё не знаю, что во Львов я так и не попаду.

Одно из гатчинских озёр и Гатчинский замок.

Пустой трамвай. Радуюсь как малыш в День Рождения.

Лукавлю. Не знаю, что такое праздник. Праздники были хуже, чем будни, лучше бы их и не было никогда. Не праздную ни День Рождения, ни Новый Год, но отмечаю католическое Рождество, потому что оно никоим образом не связано с моей семьёй. И потому что мне нужна хоть какая-то дата.

Почти 6 утра. Набережная реки Мойки. Я умираю, как хочу спать, и мёрзну, жду, когда солнце поднимется ещё немного и станет легче.

До поезда ещё 13 часов, я боюсь вырубиться раньше времени. За последние 50 часов мне удалось поспать 3,5 часа. Сжимаю зубы и делаю кадр. Безумие.

Парк в Праге. Идёт дождь, зонта у меня нет. Не вижу ничего, кроме зелёной травы и нескромных скульптур. Хочется смеяться и остаться здесь навсегда. Это счастье, оно абсолютное. У меня нет сомнений в том, что я вернусь.

Аэропорт Платов, Ростов-на-Дону. Вчера во мне что-то сломалось, самолёт поднялся в небо без меня. Сегодня я в норме и даже развлекаюсь с фотокамерой.

Второй год живу в какой-то дыре. Единственное, что удерживает меня от отчаяния – железная дорога и Дагни Таггерт. Почти каждый день хожу на станцию, чтобы не сойти с ума. Теперь я знаю, чего хочу.

Москва

Мой отец ничтожество. Трусливое ничтожество, собирающее никому не нужное барахло, заполняющее всё пространство жилища, перетаскиваемое из угла в угол и не используемое десятилетиями.

Барахло в его понимании, то, за что можно ухватиться, когда будешь тонуть. Не знаю, как он себе это представляет.