Город жажды

Ответом ей стало глухое урчание. Маррилл вздохнула и отложила знак в сторону, чтобы заползти в трубу и вытащить кота.

Внезапная темнота удивила её. Она едва смогла разглядеть силуэт Карни. Тот злобно шипел, угрожающе задрав и распушив хвост.

По коже Маррилл побежали мурашки. Что-то было не так.

– Карни? – прошептала она и осторожно коснулась его спины. – С тобой всё в порядке?

– Железный Прилив приближается, – внезапно раздался рядом женский голос. Он прозвучал громко, быстро и так близко, что Маррилл вздрогнула. – Ты должна остановить его! Останови Железный При…

МЯ-Я-ЯУ-У-У!

Карни бросился вперёд, на невидимого врага. Последовала короткая драка. Затем воцарилась тишина.

– Эй! – шёпотом позвала Маррилл.

Ответом ей стало кошачье «мур», и она почувствовала прикосновение меха к запястью. Меха и ещё чего-то холодного. Схватив кота за шкирку, Маррилл вытащила его на свет.

Карни безвольно повис у неё на руках, глядя одним глазом. Из его рта свисало нечто раздутое, бело-коричневое.

– Фу, лягушка! – воскликнул один из братьев.

Это и вправду была лягушка. Её толстое белёсое брюхо блестело и было испещрено посередине странным рисунком тёмных линий.

– Эх, Карни, – вздохнула Маррилл и высвободила бедную лягушку из кошачьих зубов, надеясь, что та не слишком пострадала.

– Кто это там был? – спросил другой из братьев.

Маррилл вздрогнула, вспомнив голос, и снова заглянула в трубу. Если там кто-то и был, она никого не увидела.

Зато в воздухе витало нечто знакомое. Запах соли, озоновый запах энергии, ощущение, что случиться может всё что угодно. Маррилл ощутила прилив ностальгии. Это был запах Пиратской Реки – запах волшебства.

– Никого, – пробормотала она. – Я прикрикнула на Карни, только и всего.

Схватив знак «Стоп» и поводок Карни в одну руку и всё ещё сжимая лягушку в другой, Маррилл посмотрела на братьев и сказала:

– Ей требуется срочная медицинская помощь.

Самый младший из братьев тотчас вскочил. Глаза его горели.

– А мы можем помочь?

– Гм… Кажется, вас зовёт ваша мама. Или мне только показалось? – ответила она.

Если честно, она сомневалась, что братья были готовы к тому, что могла преподнести им Река.

Все трое дружно вытаращили глаза.

– Эх, только стало интересно – и на тебе! – запротестовал старший.

Маррилл с притворным сочувствием пожала плечами. Понурив плечи, братья побрели по насыпи к дому.

Ухватив покрепче лягушку, Маррилл тоже зашагала домой. Она не была специалистом по амфибиям, но ей не раз случалось спасать и выхаживать различных животных, и она могла легко распознать сломанную конечность.

– Бедняжка, – ворковала она. – Мы сейчас тебе поможем.

Лягушка открыла рот, но не издала ни звука.

Было нелегко держать равновесие (сердитый кот, раненая лягушка и дорожный знак «Стоп» в руках), но в конце концов Маррилл добралась до дома и как можно тише проскользнула в дверь.

Но у Реми, похоже, был слух летучей мыши.

– Маррилл, это ты? – позвала она из кухни, перекрикивая орущий телевизор.

Маррилл досадливо поморщилась.

– Да, я дома! – стараясь держаться подальше от глаз няни, девочка на цыпочках двинулась по коридору.

– Звонил твой отец.

Маррилл замерла, сердце болезненно сжалось.

– И что он сказал?

Кончики её пальцев уже начинали терять чувствительность. Чтобы не уронить дорожный знак, она прижала его к бедру. Лягушка снова открыла рот и попыталась квакнуть. На этот раз Маррилл была благодарна за то, что та ещё не обрела голос. Звуки из телевизора стали чуть тише.

– Он сказал, что если ты хочешь позвонить маме до операции, то это надо сделать до семи часов.

Маррилл посмотрела на часы на дальней стене – 4:50. У неё ещё много времени, чтобы позаботиться о лягушке, и…

– Но это бостонское время! – добавила Реми.

Маррилл мысленно пнула себя. Если у них 4:50, значит, в Бостоне уже 6:50. В её распоряжении всего десять минут! Она быстро поднялась в свою комнату. Ей довелось немало попутешествовать вместе с родителями, но она так и не привыкла к смене часовых поясов. Более того, ей казалось странным, что такая простая вещь, как время, может отличаться в разных местах.

– Пицца будет через полчаса! – крикнула Реми, когда Маррилл уже захлопнула дверь.

Она уронила дорожный знак на кровать и отцепила у Карни поводок. Схватив подушку, она бросилась к столу. Открыв ноутбук, она зашла в видеочат и осторожно устроила лягушку на подушке, так, чтобы та не попала в поле зрения камеры.

Отец ответил почти сразу, заполонив собой почти весь экран. Он сидел на краю кровати с компьютером на коленях. На заднем плане Маррилл заметила приметы больницы: какие-то трубки и шнуры, светящиеся мониторы. И в центре всего этого – её мама. Сердце Маррилл тотчас сжалось.

– Привет! – она помахала рукой и заставила себя улыбнуться. Увы, на сердце как будто лежал камень. – Как дела?

Прежде чем ответить, отец крепко сжал маме руку. Маррилл сразу поняла: что-то не так. Камень на сердце сделался ещё тяжелее, стало трудно дышать.

Карнелиус вскочил на стол, подошёл к ней и боднул в подбородок. Она отодвинула его, чтобы он не заслонял экран.

– Всё хорошо, Лепесточек. Честно.