Город в кулаке

— Опять же не факт. Говорю вам, эти двое явно были просто наводчиками…

— Но, так или иначе, они знают киллеров, — высказал предположение Антипов. — Надо взять этого Захара за задницу и тряхнуть его как следует. А когда мы выйдем на непосредственных исполнителей убийства Круглого…

Кузьменков покачал головой.

— Не думаю, что из этого что-нибудь получится, — сказал он.

— Почему же? Такой крепкий орешек Захар?

— Дело не в крепости, — поморщился Кузьменков. — Захар — шестерка. Лошара полный, короче. Он, конечно, видел киллеров в лицо. Наверняка видел. Но и только. Что нам даст их внешнее описание? Лично с ними Захар явно не знаком. Голову даю на отсечение.

Шумский захлопнул крышку часов и убрал их в нагрудный карман пиджака. Решительно поднялся на ноги, оставив удобное кресло. Слегка качнулся на носках туфель. Все трое соратников повернули голову в его сторону. Было похоже на то, что Нестор пришел к какому-то определенному решению. Так оно и вышло.

— В общем, я мыслю следующим образом, — Шумский не столько обращался к присутствующим так, что создавалось впечатление, будто он разговаривает сам с собой. Даже взгляд Нестора при этом был направлен на противоположную стену. — Как я уже сказал, мы обязаны ответить ударом на удар. Из тех, кто принимал участие в убийстве Круглова, нам известен только Захар. Ты знаешь, как его можно найти, Кузя?

— В принципе, да, — после непродолжительной паузы ответил Кузьменков. — Думаю, мне известны места, где Захар любит бывать. Его привычки и все такое прочее…

— Тогда возьми это на себя! — распорядился Шумский.

— Что взять?

— Убей эту суку!

— Даже не разговаривая с ним?

— К черту разговоры! — Шумский еще раз качнулся на носках, затем сорвался с места и несколько раз прошелся по комнате из угла в угол. — Я устал от этих бессмысленных разговоров. Наговорились уже. Пора переходить к действиям! Чем мы хуже Кулагина? Если этот Захар ничего толком не знает, то и хрен с ним. Чего базарить-то? Пусти его в расход, Кузя! Кулагин и так поймет после этого, что к чему. И пусть думает сам. У него голова больше…

— А о чем он должен подумать? — нахмурился Антипов.

— Как нам ответить. Подождем его следующего хода. А потом опять наступит наша очередь.

— Значит, война?

— А есть другие предложения? — ответил вопросом на вопрос Шумский.

Никаких других предложений в наличии не оказалось. Антипов молча поднялся с дивана. Следом за ним встал и Блохин. Нестор всем своим видом давал понять соратникам, что на сегодня аудиенция закончена. Гибель Круглова сильно подкосила лидера. Это было заметно по его мрачному выражению лица.

— А ты задержись на секундочку, Кузя, — произнес Шумский, когда все трое его приспешников были уже у двери.

Кузьменков остановился. Антипов и Блохин вышли из комнаты. Буквально через минуту до слуха Шумского донесся хлопок закрывшейся входной двери. Нестор переместился к столу, выдвинул верхний ящик и склонился над ним. Кузьменков молча ждал. Наконец Шумский разогнулся, приблизился к соратнику и протянул ему три сотенные купюры с изображением одного из американских президентов.

— Это за Захара, — прокомментировал Шумский. — Аванс.

— Не многовато ли?

— Я хочу, чтобы ты взял с собой двух подручных.

— Мне это не нужно, Нес… — попытался опротестовать такое решение Кузьменков, но Шумский категорично покачал головой.

— Я хочу, чтобы все прошло без сучка без задоринки. Нам сейчас не нужен лишний риск. Война — дело серьезное, и полагаю, что тебе это известно гораздо лучше, чем мне или кому бы то ни было.

Нестору было известно богатое прошлое Кузьменкова, хотя тот никогда не распространялся на эту тему. Не любил вспоминать. Однако Афганистан оставил в душе Кузьменкова немалый след.

— Так что будет лучше, если ты подстрахуешься, — заключил Шумский.

— Хорошо.

Спорить было бесполезно. Да Кузьменков и не любил этого. Убрав деньги в карман, он обменялся с Шумским крепким рукопожатием и вышел из комнаты.

Нестор вернулся в кресло и опустился в него. Вытянул ноги. В памяти вновь всплыла последняя встреча с Кулагиным. «Эта война не нужна ни тебе, ни мне». Отступиться? Нет! Шумский решил, что он во что бы то ни стало пойдет до конца. Или ему придется потерять уважение к самому себе.

1993 год. Сауна на Равской Какой мерой меряете…

За все время пути Кузьменков не произнес ни слова. Его сосредоточенное лицо больше было похоже на гипсовое изваяние, нежели на что-то живое и человеческое. Он даже практически не шевелился, не считая одного-единственного движения, повторяющегося с завидным постоянством. Поднимая вверх правую руку, Кузьменков быстро и нервно разгонял повисшее в салоне автомобиля густое облако едкого табачного дыма.

— А он точно там будет один? — склонился к Кузьменкову сидящий на заднем сиденье парнишка лет двадцати с обритой наголо головой, когда машина уже выехала на Равскую.

— Точно, — безлико ответил Кузьменков. — Захар всегда парится один. Во всяком случае, до шести часов.

— А потом что?

— Потом звонит проституткам. Когда основательно накачается спиртным.