Город убийц

Через два дня Адам объявил, что убрал все «кнопки». А еще спустя неделю, когда у меня, наконец, перестало нещадно ныть место укола, мне устроили экскурсию в оазисы. Сопровождающих было четверо, считая Адама: широкоплечий невысокий Симон, веселый Рауль и еще один мой бывший полевой командир — светловолосый и стройный Бернард Тибо, чем-то похожий на погибшего Мартина, но не умеющий ни играть на гитаре, ни петь. И все вооружены до зубов. Почет, почти, как у Ройтмана.

Падение по хорде до оазисов заняло часа два, из чего я сделал вывод, что до туда две-три тысячи километров. В павильоне метро нас ждал новенький гравиплан цвета охры, мы загрузились туда, и дверь отъехала в сторону.

И мы вылетели под ослепительное солнце пустыни.

Оазисы мы увидели с воздуха, и это было необыкновенно. Амина здесь разлилась дюжиной бирюзовых озер в обрамлении пальм в долине между почти белыми песчаными дюнами. И вдоль них раскинулся город. Мне казалось, что двенадцать лет назад он был гораздо меньше: поселок. Теперь по берегам озер разбросаны белоснежные каменные дома, сады и мечети и виден рынок с белыми крышами павильонов. Я помнил: чего там только нет.

Мы приземлились у въезда в город, и наш гравиплан был далеко не единственным. Местное население при всей любви к традиции некоторые достижения цивилизации отнюдь не презирало. У оконечности озера я заметил вышку дальней связи.

Мы спрыгнули на бетон стоянки. Солнце палило нещадно, и мы повязали на головы, как банданы, белые платки, думаю когда-то купленные на этом же рынке.

— Пальмы с Земли? — спросил я Адама.

— Да, финики в основном. На рынке их до хрена.

— Сходим?

— Ну, давай!

Ох, как же давно я не был на базаре! Мы шли по дороге между пальм, цветущих агав с гроздьями белых колокольчиков, розовых и красных олеандров и какой-то пышно цветущей розовым и сиреневым местной растительности с даже вполне сносным запахом.

Мы нырнули в спасительную прохладу рынка. Здесь имелся небольшой фонтан и явно работали кондиционеры.

— У них здесь электростанция? — спросил я.

— Конечно, — кивнул Рауль. — В пустыне, солнечная.

Рынок, базар, торговая площадь всегда были для меня воплощением и свидетельством жизни, а не грязи и обмана. Я даже умел торговаться не хуже Эжена, хотя делал это из спортивного интереса, а не ради выгоды.

Одетый в белый балахон и чалму торговец финиками задрал цену до небес, и я с удовольствием минут за пятнадцать спустил ее на землю. Адам был доволен и расплатился. Кроме фиников мы накупили апельсинов, баранины и местного кофе в зернах. Носильщиком, как и кошельком пришлось работать Адаму как наименее функциональному в качестве охранника.

Наконец, мы остановились у прилавка с россыпями колец связи, по любой цене и на любой вкус. Купить я их не мог по причине отсутствия кольца и денег.

Просить Адама было бессмысленно. Украсть что ли?

Последняя мысль показалась мне настолько отвратительной, что я побыстрее затолкал ее куда-то на периферию сознания по причине ее полной неприемлемости. Причем мое отвращение было никак не связано с перспективой отрубания рук, мысль была отвратительна сама по себе, независимо от последствий. Интересно, это до коррекции тоже было так? Или имплантированная реакция? Адам ведь не все еще убрал. Да и с чего ему это убирать?

Да! Самый опасный человек на Кратосе, который не может позволить себе украсть грошовое кольцо с арабского прилавка!

Я почувствовал на себе чей-то взгляд, поднял глаза от такой соблазнительной россыпи колец связи и увидел, что справа от меня и чуть поодаль стоит человек, явно не с Дервиша, да и не с Махди. Высок, строен, черные волосы собраны в хвост, довольно пышный и выбивающийся из-под банданы, такой же белой, как у нас, но расшитой золотом по краю.

Человек очень красив, черты лица правильные и тонкие, свидетельствующие о примеси крови желтой расы, но разрез глаз европейский, глаза темные, но кожа белая, как у уроженца Севера.

Одет тоже не как араб. Белые брюки из тонкого хлопка заправлены в невысокие белые сапоги, белая туника с золотым шитьем по вороту и белая накидка, напоминающая древний китайский халат, но гораздо короче, где-то до колен. По бортам накидки широкая вышитая золотом полоса. Рукава длинные и широкие с очень широкими манжетами сантиметров в пятнадцать. Пожалуй, в местном климате очень разумно. Здесь с короткими рукавами не походишь — ожоги обеспечены.

Где-то я уже видел похожую одежду. Ах, ну да! Психолог Валериси возле входного портала в Саду Гостеприимства. РЦС!

Ну, значит не хлопок. Что-то технологичное и инновационное, отражающее солнечный свет. Да, если присмотреться, накидка местами отливает радугой. Республиканцу, скорее всего, не жарко даже под раскаленным солнцем на экваторе Дервиша. Что он тут делает?

Уроженец РЦС улыбнулся и сказал по-тессиански с очень легким, едва заметным акцентом.

— Да я из РЦС. Вы с Тессы?

— Да-а, — протянул Адам. — Чем можем служить?

— Да, ничем, просто приятно встретить людей более близкой к нам культуры, чем местное население. Кольцо выбираете?

— Нет, — сказал Адам. — Просто смотрим.