Город теней

После перемены им раздали проверенную домашку по естествознанию. Тоби понравилось её делать, и он был уверен, что получит хорошую оценку. Но тетрадь вся пестрила жирными красными крестами. Плечи мальчика поникли. Урок начался, а он всё ещё читал пометки: оказывается, он неправильно понял задание. Учитель задал вопрос, но Тоби был занят своей тетрадью и не имел ни малейшего понятия, как отвечать.

– Соберитесь, мистер Портер! Соберитесь!

Последним уроком перед обедом шёл английский. Учительница была в плохом настроении (может быть, её тоже преследовал дурной сон). Одноклассники это заметили и нарочно пытались её разозлить.

– Ещё кто-нибудь скажет хоть слово, и я задержу вас на пять минут. Вы попадёте в конец очереди в столовой, и вам достанутся только корки от пиццы. Твёрдые, как вулканический камень, – сказала учительница с мстительной улыбкой.

Наступила тишина. Но Тоби снова увидел возможность поднять свою популярность отличной шуткой:

– Не страшно, мисс: еда здесь ужасная, в какое время ни приди. Так что давайте. Мама сделала мне обед с собой.

– Ну всё! Остаётесь после звонка!

Весь класс застонал. После урока Тоби притворялся, что не чувствует ненависти, направленной на него со всех сторон, как лазерные лучи.

Он мечтал о друге. Но как бы ни пытался с кем-то подружиться, что-то всё время шло не так. Поэтому во время обеденного перерыва он просто ходил по площадке и улыбался, как будто ему и так было хорошо. Всё время ныла и чесалась шея, ощущение, буто кто-то за ним следит, не отпускало. Тоби даже однажды обернулся, но никого не увидел. Точнее, увидел только одноклассницу, которая улыбнулась ему. Странно, но наверняка никакой опасности, ведь эта девочка с прямой чёлкой не из той компании, что вечно его задирала, он улыбнулся в ответ. Девочка покраснела и заулыбалась шире. Тоби обрадовался, его мысли затуманились. С ним такое раньше бывало: он чувствовал по отношению к некоторым людям что-то такое, будто облако или глубокое море, но он не знал, что сказать, чтобы слова передали это чувство. А когда он пытался, обычно получалось что-то совсем не то. Так и в этот раз. Он подошёл к девочке и выпалил:

– Эй, что это у тебя с волосами?

С её лица сбежала улыбка, на глазах выступили слёзы. Девочка ушла.

Вот так пролетел день.

* * *

– Здравствуйте, миссис Пи, – крикнул Тоби, но потом вспомнил, что ей не нравится, когда её так зовут, и поправился на ходу, так что получилось что-то вроде «Пии-аподопулос».

У него всегда были сложности с именем их квартирантки. Когда она появилась здесь впервые много лет назад, он был ещё маленький, и ему показалось, что эту даму зовут Гиппопотамус. Тоби понадобилось несколько месяцев, чтобы он осознал свою ошибку.

Миссис Пападопулос была оперной певицей. У неё был домик в Греции, но она сохраняла за собой комнату на Арнольд-стрит несмотря на то, что часто уезжала на гастроли по другим странам. Она говорила, что Лондон для работы – лучшее место, здесь для неё открыт целый мир. Тоби нравилась миссис Пападопулос и нравилось слушать, как она поёт. Но в тот день из её комнаты под крышей не доносилось ни звука. Тоби прошёл к себе и снова увидел Бристольский Бокскит. Дурацкая была идея собрать эту модель. Пилот всё ещё чему-то радовался. Он нагнулся над своими рычагами так, будто собирался отправиться в великое путешествие. Тоби надавил на край крыла пальцем. Биплан накренился, одно колесо оторвалось от стола. Тоби надавил сильнее. Что-то щёлкнуло, стяжки порвались, и верхняя плоскость обвисла, как крыло раненой птицы.

– Как бессмысленно, – сказал кто-то.

Тоби обернулся. В дверях стояла миссис Пападопулос со стаканом воды в руке.

Тоби захлестнули такие бурные чувства, что он разрыдался. Миссис Пападопулос вошла, и Тоби опустил голову, чтобы скрыть слёзы. Она пахла ландышами. Он почувствовал, как её пальцы вплетаются в его волосы, а потом ладонь ложится на макушку.

– Сдаётся мне, быть юношей – тяжкий труд, – сказала миссис Пападопулос. – Почему бы тебе не попить чего-нибудь горячего? С печеньем? Альфред как раз на кухне.

– На кухне?

– Не расстраивайся из-за самолёта. Ты его починишь. У тебя хорошо получается чинить.

Тоби кивнул, не смея поднять голову: он боялся снова расплакаться.

Спускаясь на кухню, он подумал, что миссис Пападопулос права. У него и правда хорошо получается чинить. Как-то раз он попробовал вставить назад стекло, которое выпало из окна в её комнате. У него не получилось, и маме пришлось вызвать рабочего: сама она была слишком неуклюжей, чтобы вставлять стёкла, а папа боялся высоты и не хотел высовываться в окно. Тоби внимательно следил за тем, что делает рабочий. А тот показал мальчику, как разминать в руках замазку, как укладывать её по краю стекла. И они вставили стекло вместе.