Город страсти

– Ты собираешься сидеть и смотреть, как забирают твое добро? – не выдержал Дуэйн.

– Собираюсь, – ответила спокойно Карла.

– Тебе самой надо обратиться к невропатологу, – сказал Дуэйн.

Он вышел из машины и принялся собирать разбросанные кассеты. Молодые плотники в испуге уставились на него и отдали то, что отобрали себе. Один из них, уходя, двусмысленно улыбнулся Карле.

Дуэйн собрал кассеты в коробку и отнес в машину Штук пятнадцать не уместились внутри коробки и образовали сверху небольшую пирамиду.

Не успел он сесть за руль, как Карла опять швырнула полную коробку в окно. Затем выскочила из машины в ту сторону, куда удалились плотники.

Не успела она дойти до стройки, как из офиса доктора вышел Сонни и сел на заднее сиденье. Затем, оглядевшись, заметил на тротуаре записи Уилли Нелсона.

– Они Карлы? – спросил он.

– Были, – подтвердил Дуэйн. – Кажется, они больше ей не нужны.

– Их там много, – с испугом в голосе проговорил Сонни.

– Видишь ли, один раз я их уже собрал, второй раз не буду, – сказал Дуэйн.

– Я не думаю, что смог бы когда-нибудь жениться, – проговорил Сонни. – Я не выношу стрессов.

– В таком случае потерпи еще немного, – предупредил Дуэйн.

Он увидел Карлу, возвращающуюся с молодым плотником, который улыбался ей. Взревел мотор БМВ, машина въехала на тротуар и принялась утюжить валявшиеся на нем магнитофонные записи. Послышался хруст, подобный тому, когда под ногами трещат ракушки. Разделавшись с кассетами, Дуэйн выехал на проезжую часть.

Карла с молодым плотником остановились как вкопанные. Затем парень повернулся и зашагал прочь. Карла медленно приблизилась к машине.

– Ну, теперь берегись, – съежился Сонни. Дуэйн ничего не сказал.

– От меня у вас сплошные огорчения, – продолжал Сонни. – Я-то всегда считал, что вы живете счастливо.

Карла опустилась на колени и принялась осматривать раздавленные кассеты. Она смотрела на них так же лениво, как и плотники. Отобрав три штуки, она влезла в машину и улыбнулась мужу.

– Ты как ребенок, Дуэйн, – сказала она. – И все-таки самые лучшие остались невредимыми.

Дуэйн тут же рванул с места. Когда они проезжали мимо все того же плотника, он испуганно оглянулся.

– Сомнительно, чтобы он тоже мог наладить мусорный контейнер, – сказал Дуэйн.

– Если Ричи тебя так пробрал, мог бы пораньше что-нибудь сказать, – заметила Карла, одаривая его ослепительной улыбкой.

Они миновали аэропорт, когда Дуэйн вспомнил о Сонни, который был у невропатолога. На севере, подобно серебряным ступенькам лестницы, десять реактивных самолетов расположились в строгом порядке перед заходом на посадку.

– Побыстрее, Дуэйн, – попросила Карла.

– А что?

– Один из этих самолетов может врезаться в нас, – сказала она. – Я всегда не любила дороги, проходящие там, где летают самолеты.

Она продолжала еще что-то говорить, но в этот миг над ними проревел громадный ДС-10, и в реве его двигателей потонули слова Карлы. Аэробус напомнил Дуэйну слона. От звуковой волны БМВ сильно тряхнуло. Карла закрыла глаза и обхватила голову руками.

– Это еще одно ребячество с твоей стороны, – проворчала Карла, когда они покинули зону аэропорта.

– Ты не права. Это чистое совпадение, – заметил Дуэйн. – Я не думаю, что Сонни впредь захочется ездить с нами.

– Я тоже не хочу, если ты понимаешь, что я имею в виду, – сказала Карла.

Она посмотрела на Сонни, который от напряжения побелел как полотно.

– Что с твоей головой, Люк?

– Доктор провел кучу разных обследований. Все станет известно, когда обработают полученные данные. У меня может быть что угодно.

– У Дуэйна этого добра уже полно.

ГЛАВА 34

На следующее утро Дуэйн проснулся, полный оптимизма. Это было странно, так как последнее время депрессия стала повседневной частью его жизни, как бритье, но сегодня ее как не бывало.

Взяв с собой сорок четвертый, он направился в ванную, но в собачью будку не стал стрелять Он даже не дошел до горячей ванны, а сел в шезлонг и залюбовался восходом. В эти редкие минуты равнина, раскинувшаяся под домом, была прекрасна: солнечные лучи прорезали легкую золотистую дымку, окутавшую бурый бурьян и низкие мескитовые деревья.

У Дуэйна так хорошо было на душе, что он пришел к выводу – последние месяцы я, должно быть, помутился разумом. Только человек с помутившимся разумом станет палить беспрестанно по собачьей будке, даже если она внешне похожа на пограничный форт.

Шорти лежал на восточном краю площадки. В солнечных лучах он казался золотистым пятном с высунувшимся собачьим языком.

С полчаса Дуэйн пребывал в состоянии умиротворения и покоя, пока равнина с холмами не приобрела своего обычного безобразного вида. Из дома вышла Минерва и подала ему чашку кофе. На ее лице он прочел осуждение.

– Что с тобой? – спросил Дуэйн.

– Мне не нравится, что у нас живет этот Джуниор Нолан, – ответила Минерва. – Приходится кормить лишний рот.

– Через три недели Нелли выходит замуж, – напомнил ей Дуэйн. – Прибавится еще один.

– Если выйдет, – усмехнулась Минерва.

– Мы арендовали церковь и договорились с проповедником, – напомнил ей Дуэйн.