Город страсти

– Он, вероятно, сидит на антидепрессантах, – высказала предположение Карла. – Их мог дать ему психиатр.

– У Сонни не бывает депрессий, – заявил Дуэйн.

– Они случаются у всех, – настаивала Карла.

– Но не у Сонни, – упорствовал Дуэйн. – У него всю жизнь одно и то же настроение.

– Он впал в депрессию, когда сцепился с тобой из-за Джейси, – заметила Карла.

– Нет, это я впал в нее, – поправил жену Дуэйн. – Сонни просто оборонялся. Он и этого не умеет делать.

– Жаль, что меня тут не было, – проговорила Карла. – Хотела бы я знать, что вы в ней нашли.

– Это пошло еще со школы, – сказал Дуэйн. – Ребята всегда находят в девчонках что-то и страшно ревнуют к любому. Взять, к примеру, Дики. Он купил автомат по той простой причине, что какой-то старый хахаль Билли Энн прислал ей на день рождения цветы.

– Он до сих пор горит желанием расстрелять кого-нибудь, – улыбнулась Карла. – Может, Сонни и сидит на таблетках. Ведь его отец злоупотреблял транквилизаторами.

– Не исключено, – согласился Дуэйн, все же не допуская мысли, что Сонни регулярно принимает таблетки.

– Если вы оба любили ее, почему в таком случае Джейси отправилась в Италию? – спросила Карла, всегда проявлявшая повышенный интерес к школьным годам мужа.

– Мне кажется, что она отправилась туда с женским землячеством из Южно-методистского университета, – ответил Дуэйн. – Должно быть, ей так захотелось.

– Но она снимается в фильмах о Тарзане! – удивилась Карла.

Временами ее неотступно преследовал образ невидимой соперницы, Джейси Фэрроу. В Талиа о кинематографической карьере Джейси знали лишь то, что она прославилась исполнением роли Джанглы в серии итальянских картин, – облачившись в бикини из шкуры леопарда и перепрыгивая с ветки на ветку. Так говорил Бобби Ли, смотревший фильм с ее участием поздно ночью в одном из мотелей Тексарканы, возвращаясь домой с партией труб. Больше никто в Талиа не видел фильмов с ее участием.

На следующее утро Дуэйн рассказал Руфь, как Сонни проглядел свою машину.

Руфь сидела за столом, быстро перебирая поступившую почту. Она была убеждена, что письменный стол должен оставаться девственно чистым, и старалась всегда избавляться от бумаг, которые, по ее мнению, мешают работать. Если бурильная компания получала сто писем в день, Руфь, бросив беглый взгляд на почтовый штемпель, мгновенно избавлялась от девяноста пяти.

Дуэйн всегда с беспокойством следил за тем, как молниеносно его секретарша расправляется с почтой. Он никак не мог вникнуть в стиль ее работы. Однажды, когда она пошла обедать, он сам влез в корзину для ненужных бумаг посмотреть, а не выбросила ли она туда конверты с чеками. Нет, не выбросила. Вернувшись с обеда, Руфь взглянула на корзину и строго посмотрела на него, ничего не сказав, – но с тех пор, разобравшись с почтой, Руфь тут же сваливала лишнюю корреспонденцию в черный пластиковый мешок и несла его на помойку.

– По-моему, ему хочется умереть, – сказала она, выслушав рассказ Дуэйна о чудачествах Сонни. – Он так и не нашел для себя ничего интересного в этой жизни.

– Одно время ты интересовала его, – напомнил Дуэйн.

Руфь печально посмотрела на него и сказала. – Нет, это он интересовал меня. Он был моим единственным шансом в любви, и я была счастлива. Это был очень милый мальчик. Он не должен был из-за меня оседать здесь. Ему следовало бы поискать кого-нибудь в другом месте.

Сонни, насколько его знал Дуэйн, не был совершенно счастливым человеком, но заявить, что он хочет умереть… Нет, это уж слишком!

– Карла согласна со мной, – прибавила Руфь, заметив, что он скептически относится к ее словам.

– О, понятно. Если вы с Карлой в чем-то согласились, другим остается помалкивать. Один шанс из миллиона, что вы с Карлой неправы.

Интересно, задумался Дуэйн, а найдут они общие точки соприкосновения в отношении меня. Но в это время Руфь принялась печатать контракт на аренду, и он не стал спрашивать.

ГЛАВА 9

– Карла прогнала всех женщин, кроме самой себя, – сказал Дуэйн. – Пожалуй, мне пора идти на работу.

– Как только ты уйдешь, я примусь выкачивать информацию из Сонни, как из нефтяной скважины, – предупредила Карла, принимаясь поднимать и опускать правую руку. – Я буду качать до тех пор, пока он не расскажет все, что Дуэйн сказал своей подружке, когда меня здесь не было.

– Это не займет много времени, – заметил Сонни. – Они едва перебросились парой слов.

– Ты не считаешь, что нравы упали? – спросила Карла. – Десять лет назад женатый мужчина, вроде Дуэйна, не осмелился бы сидеть в «Молочной королеве» со своей пассией.

– Десять лет назад этого кафе не было, – возразил Дуэйн.

– В нашем округе мораль не стоит и десяти центов, – рискнул заметить Эдди Белт, воспрянувший духом. Упадок морали среди местного населения был одной из его любимых тем.